Условная и безусловная любовь

Условная и безусловная любовь

Мальчику на вид было два с половиной года. Ну, может, три, не больше. Он стоял посередине песочницы, заполненной детьми, и отчаянно плакал. Плакал так, как будто в жизни случилось что-то страшное и непоправимое. Наверное, с его точки зрения действительно случилось что-то страшное, но окружающие взрослые считали, что страшного ничего не произошло. Подумаешь, из песочницы ушел соседский мальчик и забрал машинку. Это же его машинка. Он ее и забрал. Он же дал тебе поиграть. Не надо делать из этого трагедию.

Под оглушительное завывание сына мама начала объяснять, что это машина Паши, что он ее унес, но у тебя есть своя машинка, которая даже лучше. «Вот и играй с ней. А в следующий раз Паша придет и даст тебе поиграть со своей». На успокоительно-разъяснительную беседу мамы ребенок отреагировал еще большим воем.

Видя безуспешность попыток молодой мамы остановить плач ребенка, в разговор решает вступить ветеран воспитательного фронта – бабушка, которая гуляла с внучкой.

– Ай-ай-ай! Как не стыдно? Большой мальчик, а плачет как девочка. Посмотри: девочки не плачут, а ты плачешь. Тебя как зовут?

– Юра, – сквозь сопли и слезы очень невнятно произносит мальчик.

– А я думала Юля. Ты, наверное, девочка, раз так плачешь, – развивает успех добрая бабушка.

ВАЖНЫЙ ТЕЗИС

О БЕЗУСЛОВНОЙ ЛЮБВИ

Чтобы ты ни делал, я все равно тебя люблю.

Мальчик несколько сбавляет интенсивность плача. Молодая мама, сначала пребывавшая в растерянности от такой неожиданной помощи, тоже подключилась:

– Вот видишь, тебя уже за девочку принимают.

В разговор вмешивается еще одна бабулька:

– А давайте ему косички завяжем и бантики. И тогда пусть плачет сколько угодно.

Малыш не ожидал такого напора со стороны взрослых. Он прекратил плакать и теперь молча смотрел на мать, часто всхлипывая до икоты. Он ждал от матери поддержки, но мама полностью переметнулась на сторону «опытных» воспитателей. Она с осуждением смотрела на сына, сопровождая одобрительными кивками реплики бабулек. Бабульки в свою очередь вошли в раж. Видя, что тактика приносит свои плоды, одна из них решает закрепить успех:

– Вот будешь плакать, мама скажет: зачем мне нужен такой плакса, и возьмет себе другого мальчика, который не плачет.

Малыш замолчал и уставился на мать. На его лице отобразилась смесь страха и немого вопроса, обращенного к матери: «Мама, это правда?» «Правда», – немым кивком ответила мать.

Видя, что тактика бабушек сработала и ребенок перестал плакать, она сказала:

– Юра, пошли домой.

Мило распрощалась с довольными собой старушками и ушла вместе с ребенком с площадки. Бабульки посидели еще пять минут, потом забрали своих внучек и отправились по домам. Песочница опустела. Все ушли на обеденный сон, и уже ничего не напоминало о незначительном инциденте с плачем маленького мальчика. Как будто бы и не было этого эпизода. Как будто он прошел для всех бесследно. Подумаешь, две старушки помогли молодой неопытной маме успокоить ребенка.

Даже маленький Юра через несколько дней скорее всего не вспомнит этот эпизод. Но подсознательно он навсегда может остаться в его жизни и во многом определить его дальнейшую судьбу. Конечно, этот эпизод может и не повлиять на его судьбу. Просто в реальной жизни дело не ограничивается единичным эпизодом. Обычно подобные воздействия носят повторяющийся характер, и ребенок вынужден делать соответствующие выводы.

Чего хочет маленький ребенок? Он хочет любви. Он хочет родительской любви. Он хочет принятия. Он хочет знать, что родители его принимают, что они рады его видеть. Для ребенка родительская любовь жизненно важна, потому что он не может прожить самостоятельно. Соответственно, его жизнь зависит от родителей. И если он чувствует родительскую любовь, то для него это фактически означает разрешение жить. Родительская любовь не однозначна.

Можно выделить два типа родительской любви: любовь безусловную и любовь условную.

Мы говорим о безусловной любви тогда, когда я люблю своего ребенка безусловно, то есть без условий. Просто так. Просто за то, что он есть. За то, что он мой. Без всяких условий. И что бы он ни сделал, я его все равно люблю. Это очень важно, особенно в раннем возрасте.

Но мы говорили, что родителям нужны рычаги для управления ребенком. И самые простые рычаги создаются с помощью условной любви.

При этом используется механизм «плохой – хороший». То есть если ты делаешь то, что я от тебя хочу и требую, то ты хороший. Я тебя принимаю, я тебя люблю, я о тебе буду заботиться. Если ты делаешь что-то не так, как я хочу, то ты плохой. А такого плохого я не люблю и о таком плохом я заботиться не буду. Условная любовь приводит к формированию такого механизма, когда человек начинает смешивать свои поступки и свою личность. И именно этот механизм лежит в основе формирования нестабильной самооценки, когда я свою неудачу ассоциирую со своей личностью.

То есть у меня неудача, значит я неудачник. В случае с песочницей ребенок может сделать вывод, что когда он плачет – он плохой. Когда он плачет, мама может отказаться от него. И в «программе» может быть записано, что плачут только девчонки. Если я плачу, а в дальнейшем если я показываю свою слабость, то я плохой. А плохого меня не будут любить. Плохой я никому не нужен.

Часто спрашивают: «А в безусловной любви ребенок делает то, что хочет. Так он на голову сядет». Конечно сядет.

Он может сделать какой-то плохой поступок, но ведь это не значит, что он плохой. Мы можем и поругать, и наказать ребенка. Но мы не говорим о том, что мы тебя такого не любим. Мы тебя любим всегда. И даже если мы применяем наказание, то это не значит, что мы тебя не любим. Ребенок тогда чувствует любовь, а не ненависть со стороны родителей.

При условной любви происходит смешивание личности и поступков. Фактически родители выставляют ребенку перечень условий, на которых они его будут любить. Несоблюдение этого перечня должно приводить ребенка к мысли, что он плохой и такой он родителям не нужен.

Например, часто можно видеть установку, которую передают родители: радуй родителей.

То есть в подсознании записано примерно следующее: «Ты можешь считать себя хорошим только в том случае, если ты радуешь родителей. Если ты делаешь то, что радует родителей, то ты можешь считать себя хорошим. Если ты делаешь что-то, что родителей не радует, то ты плохой».

А как ребенку проще всего радовать родителей? Очень простой способ: с помощью учебы. Поэтому большая часть отличников, но не все, – это люди, которые получили условную любовь и реализуют установку «Радуй родителей». И часто так бывает, что ничего путного в жизни из отличников не получается.

Золотая медаль в школе, красный диплом в институте, а потом ничего существенного. О синдроме отличника мы говорили выше.

Теперь вернемся к нестабильной самооценке. Человек сталкивается с неудачей и ощущает себя плохим. Очевидно, это происходит потому, что родители давали условие – ты нужен нам только тогда, когда у тебя успех. Мы не хотим видеть своего ребенка неудачником. И вот он сталкивается с неудачей уже взрослым, запускается «программа», где записано, что неудачник никому не нужен. Ты плохой. А пока ты плохой, то тебя любить никто не будет. И вообще, зачем тебе жить?