Природные данные, характеры…
Природные данные, характеры…
Правое полушарие связано с бессознательным и с образным мышлением, творчеством (впрочем, также – как напоминает Вяч. Вс. Иванов – и со спутниками последнего: депрессиями, тенденцией к саморазрушению…). Левое же полушарие отвечает за рациональное в психике и, соответственно, за речь. Известно, что «правополушарным» детям язык дается труднее. Такие дети чаще левши…
Правда, распознать как «правополушарность», так и «леворукость» у малышей непросто. Распределение функций полушарий завершается довольно поздно; поздно определяется и доминантная рука – современные логопеды говорят о возрасте 5–6 лет.
Наблюдая детей, мы порой думали, что оба они окажутся с течением времени левшами. Постепенно «леворукость» определилась только у Алека. И «правополушарность» как будто тоже… Кажется, были основания подозревать в нашем мальчике и кинестетика (люди такого типа лучше всего воспринимают – и запоминают – информацию через тактильные ощущения, мышечное чувство). Я решила, что Алеку, во всяком случае, не повредит, если я буду обучать его исходя из того, что он кинестетик. И в самом деле, что-то новое он всегда усваивал легче, если при этом задействованы были даже не картинки, но вещи, с которыми можно и нужно было что-то делать. (Поезд, перевозящий буковки, мяч, летающий туда-сюда, пока звучат вопрос-ответ…)
* * *
Особенности психики, темпераменты, характеры, тип мышления – наши близнецы оказались разными по всем параметрам…
Об одном решительно невозможно высказываться – о «способностях» (к языку ли, к чему ли другому). Вот пример. Аня любит рисовать и много времени проводит с карандашом и бумагой – рисунки её всё увереннее, она усваивает всё новые приёмы. Алек инициативы не проявляет, но работы его (как показала изостудия) очень интересны: линии уверенные, цвета насыщенные, цветовые комбинации смелые. Как тут решать, есть ли у ребёнка способности? Если б Алек больше занимался, определённо достиг бы успеха; но ведь нужно ещё и захотеть… Может быть, всё решают не способности, а наклонности? «Кто виноват» в том, что «предрасположенность» не дополняется «расположенностью», – дело тёмное…
Чуть проще со складом мышления.
Алек любит устройства, у него ярко выражены исследовательская пытливость и конструктивный подход.
Алек разгадывает, как заставить ехать уточку и играть – гитару. Аня – хвостик; пользуется открытиями… (0+8)
Александр научился соединять кубики – Аня только разбирает, и то не всегда. (1+3)
Иногда у него и фантазии «инженерные»:
Алек: «Не могу больше есть». – «Почему?» – «У меня там (показывает на тело) батарейка старая». (4+1)
Мышление – скорее рациональное, аналитическое, точное («мужское», можно было бы сказать, если б за эпитетом не стоял явный гендерный стереотип):
Алек удивительно точен в словах / определениях. Пояснял мне, что такое Bank (скамейку по-немецки назвал без артикля): «длинный стульчик». (4+3)
метла – «короткие прутики с ручкой». (5+8)
Аня, похоже, «мыслит» сгустками впечатлений (где смешаны и эмоции, и вкусовые пристрастия, и образы)…
Анины объяснения сильно отличаются от Алековых (среди прочего: Topf schlagen – это «вкусно». – ???). (4+4)
О темпераментах-характерах говорить легче всего.
Аня – сангвиник, живая и быстрая, весёлая. Актриса. С младенчества…
Аня, лежа в кроватке рядом с одеяльцем, засунула под него голову и изобразила страх; залезла в наловочку (та без пуговиц) и «боится». (0+5)
Актёрство Ани: увидела М. – опустила голову, осторожно стукнулась о пол, заревела. (0+7)
«Эвита» – Аня поёт за Мадонной, фраза за фразой; в конце так же простёрла руки. (1+1)
Алека назвала бы флегматичным, если б не ярко выраженная впечатлительность и уязвимость. Алек обидчив – Аня долго была нечувствительна к упрёкам.
…если Аню упрекнуть в том, что она жадничает (я это делаю в форме вопроса: «(Неужели) ты жадная?»), она соглашается – и с чистой совестью прижимает к груди то, чем не хочет делиться. Если то же самое проделать с Алеком, он совершенно выходит из себя, кричит: «Я не жадный!!!» – лезет драться; делиться, впрочем, тоже не желает… (3+5)
Аня беззаботна и совсем лишена любви к порядку (вытерев руки, бросает полотенце на пол; чашку пустую тоже на пол…).
Алек – почти педант в заботе о порядке (посуду складывает, несет мыть; полотенце не просто вешает – следит, чтоб висело на своем месте; настаивает на том, чтобы сидеть на «своём» горшке, а горшок должен стоять на своём коврике).
Аня не просто покладистая и уступчивая – она, можно сказать, «приспособленец». (Папа спрашивает её, как натёрла руку: картошку рыла? соглашается, а ведь не знает, что такое сказано: этого слова – hoeing – ей не говорили.)
В общем-то, Анину беспечность и безответственность легко победить: просто призвать к порядку.
С Алеком справиться не так-то просто.
Он независим. Уже в 4 месяца он отвечал на сердитое «нельзя» смехом…
Залезли в ведро с памперсами – на «нельзя» она плачет и пугается, он смеётся – через некоторое время снова там. (0+7)
И – самостоятелен. Если не удалось его убедить, то просто заставить выполнить требование, пусть и абсолютно справедливое, невозможно (да и не в характере мамы: один раз попыталась, увидела, как сын плачет от унижения злыми слезами, – зареклась повторять попытки…).
* * *
О недостатках я бы не говорила. Они – продолжение и оборотная сторона достоинств (так связаны упрямство и упорство, конформность и покладистость, неуступчивость и независимость – «своё мнение»…). Не случайно иногда мы интерпретируем одно и то же качество по-разному. Примеры? За Алековой инерционностью и ригидностью мне видится рациональность: у него многое зависит от твёрдого представления о правилах (если усвоил и принял «условия игры» – позволит себя уговорить, и речь, и поведение тогда переменятся). Интерпретация Алекова папы – скептичнее: сын упрям, годами остаётся при ошибке, застывает в своих языковых привычках.
Во всяком случае, качества уравновешиваются так, что характеры оказываются довольно гармоничными.
Я, например, считала Аню довольно эгоцентричным младенцем, но она с самого начала была ещё и уступчива и терпелива, ждала своей очереди, пока я занималась Алеком (я ей говорила: подожди, надо братика спасать…).
Аня сидит на велосипеде – Александр её сталкивает и залезает сам. Она в этом отношении золото: почти не плачет, послушно уходит, пристраивается на багажнике. (1+4)
Алек со временем показал себя настоящим индивидуалистом – но индивидуалистом с обострённым чувством справедливости.
Борьба за справедливость: отнял украденную пустышку, подумал – и отдал. (0+8)
Он и сейчас всегда готов помочь и сестре, и какому-либо малышу, и мне – что не мешает ему добиваться своего любой ценой и даже развязывать драку, если чувствует себя обиженным, а свои интересы – ущемлёнными.
К тому же, характеры со временем менялись (может быть, не без нашего влияния), выравнивались.
Изменения нас нередко изумляли. Например: я думала, что Ане – лёгкой, контактной – будет нетрудно и среди других детей, и в общении со взрослыми. И боялась, что у Алека будут трудности в садике: он, «глубокий» и самолюбивый, казался одно время довольно замкнутым… Но когда дети преодолели рубеж четырёхлетия, я с удивлением обнаружила: Аня отправляется в садик с неохотой, просит, чтоб её забирали уже после обеда, – Алек не желает уходить от друзей, из садика его иногда хоть силой вытаскивай. Да и не только в садике так. Аня, со всеми её умениями и способностями, чудовищно робка и застенчива (особенно с новыми людьми) – Алек всегда открыт для общения, легко вступает в разговоры даже с прохожими на улице.
Не сказать, чтобы процесс формирования характеров завершился. Он идёт и во многом – непредсказуем…
И всё-таки, при всей «многогранности» и переменчивости, характеры наших детей довольно определённы.
* * *
Бесспорно, природные данные, как и характеры, во многом определяют ход и речевого, и интеллектуального развития. И – сказываются на наших попытках «развивать», «образовывать» и т. д.
Конечно же, на Алековой речи сказалось то, что он не слишком уверен в себе, стыдится своей неумелости.
«Сахахак» (сухарик; опускает голову, стесняясь плохого произношения, конец трудно расслышать). (2+8)
Аня же «без комплексов»… Пример – история с «хапаляпой». Аня в 2+4 выговаривала это слово быстро, без запинок (всегда в таком виде!). Решительно и без тени сомнения. Мы долго гадали, что слово значит, пока М. не установил связь со словом helicopter. Иногда нам казалось, что дочка намеренно заменяет слова набором звуков, уверенная, что и так поймут: в том же возрасте с такой же беззаботной уверенностью называла арбуз, Wassermelone, «мламламла»!
Представить себе Алека бодро болтающим «мламламла» невозможно. Он для этого слишком критичен к себе, к тому же чрезвычайно самолюбив и горд. Если предчувствует, что справится с задачей недостаточно хорошо, ни за что не будет выполнять то, что просят или предлагают сделать. Всё это давало о себе знать в ходе нашей «битвы за язык».
Алек всё ещё отказывается называть себя (автоматически называет «Аня», когда же специально спрашивают, видимо, понимает ошибку – отмалчивается, меняет тему, отказывается однозначно)… Смотрели фото, обнаружили, что избегает называть себя; попробовали играть: показывали на его изображение, спрашивали: «Это мама?» – «Нет. – «Аня?» – «Нет. – «Кто же это?» – «…»; или так: «А вот Ксюша!» – но такие подмены его сердят, доводят даже до истерики, если мы настаиваем на своём. Мы не могли сдержать смеха, а он в конце концов полез драться, раздражённый то ли неуважением к его имени, то ли нашим назойливым желанием услышать в его исполнении звук, который ему трудно произнести. Кажется, иногда он сознательно заменяет своё имя Аниным. (2+9)
Ему легче проявить смекалку и добыть желаемое, чем напрячь лицевые мускулы и, потренировавшись, выдать пару слов… (2+11)
Тактика Алекова сопротивления нашим просветительским (и языковым тоже) усилиям менялась. Поначалу он молчал. Когда уж очень надоедали, категорически отказывался делать что просят: Nein! Позднее стал разнообразить форму отказа. Научился говорить не умею, то есть предупреждать нашу иронию! (Звучало это не умею почти как у подростка в трудном возрасте: едва ли не с торжествующей усмешкой, со скрытым вызовом: а что вы теперь со мной сделаете?) Однако тратить время на психологические игры оказалось, видимо, не в его характере… Постепенно Алек научился трудности обходить (когда пытался называть себя «Аней» или виртуозно заменял слова с «р» более простыми без «р», нередко из других языков). Впрочем, и этот путь наш любитель простых решений (из тех, кто предпочитает разрубать гордиевы узлы) пробовал недолго.
Чаще всего Алеков ответ на призывы поучиться (выговаривать слова правильно, позаниматься циферками и т. д.) исчерпывающе однозначен: Не хочу! (звучит как Не хо?чу! – стойкость, с какой, несмотря на все мамины усилия, удерживается неправильная форма, уже сама по себе показательна…). Не хочу – с разнообразными интонациями: то скучающе, то раздражённо…
Аня любознательна (и при этом, кажется, довольно всеядна), учится с желанием.
Алека невозможно заставить учиться – он должен сам захотеть.
К цели Алек движется медленно, но основательно (когда захочет). Если что запомнит, то прочно: помогает всё та же любовь к порядку.
Если б он (как какой-нибудь 100-процентный флегматик) при этом оставался невозмутим и ровен, нам было бы легко с ним. Но он, с его самолюбием, не желает быть вторым (то есть – в паре с Аней – последним), злится или просто отказывается учиться вместе. В 2+10 Алек во время «занятий» гнал Аню прочь: Weg! В 5,5 пришёл в восторг от «Азбуки для мальчиков» Олеси Жуковой: его собственностью оказалась исключительно «его» книга, «тайная» (сестре смотреть её было запрещено). «Азбука для мальчиков» сильно подняла (на какое-то время) Алеков интерес к урокам грамоты…
Если же учится один – нетерпелив и вспыльчив. Когда что-то не получается – сразу в слёзы, а то и хуже: бросается ломать неподдающийся, непослушный предмет.
Может сложиться впечатление, что с Аней родители не знают забот: послушна, открыта новому, учится с лёгкостью… Это не совсем так. Аня легко и быстро усваивает новое – но и забывает так же быстро, как «схватывает»: она поверхностна, у неё короткая память. Речь Ани сильно зависит от наличия и объёма языкового инпута (input), услышанной речи.
Алекова память – особая тема…
«Беспамятность» сына пугала нас давно. Он и в 3 года, да и в более старшем возрасте, вдруг забывал названия слов, называл предметы «чужими» наименованиями. Просил сыру, указывая на… воду, водой называл сумку, чаю требовал словом хеба, но и ножницы – им же! Причина лежала, таким образом, не в ассоциации по смежности или сходству. Не в «чрезмерном расширении».
Произвольную память обычно связывают с вниманием и умением концентрироваться. Но в этом как раз Алеку нельзя отказать. Он всегда поражал нас наблюдательностью (когда его что-либо действительно интересовало). Однажды увидел, как открываем бутылки с тугой крышкой, – вскоре застала его с полотенцем и упаковкой сока: хотел сам открыть её по нашему «методу». И наблюдательность, и умение сосредоточиться на задаче, и сообразительность у сына ярко проявлялись всегда, когда дело касалось устройств (пусть даже самых простых). Уже малышом он сам пытался чинить сломавшиеся игрушки, включал-выключал и разбирал (иногда и собирал!) бытовую технику.
Просто природно слабая память? Но можно назвать и контр-примеры. Алек удивлял превосходной – долговременной – памятью, как только дело касалось чего-то, чего ему страстно хотелось. Однажды (4+11) он возжелал посмотреть фильм о том, как Феликс отправляется на Аляску – и с удивительной точностью вспомнил и описал детали фрагмента, хотя до того смотрел фильм всего раза два, причём последний раз за несколько месяцев до просьбы!
И при всём при этом наш сын в три, в четыре года в простом разговоре заходил в тупик, оказывался беспомощен: слова не слушались, память отказывала…
Аня тоже довольно долго смешивала названия – путала зебру и тигра, крокодила и попугая. Однако её трудности и ошибки, по крайней мере, казались объяснимыми: зебра, как и тигр, в полоску, крокодил зелёный – и попугай на картинке в основном зелёной окраски. А вот почему сыну (в неполные 3,5) взбредало в голову называть тигра кадил (крокодил)?..
Странные «провалы» и «сбои» в памяти выходили за временны?е рамки первичного овладения языками (когда ребёнку, наверное, труднее всего), случались (правда, уже реже) и в старшем дошкольном возрасте.
Только было порадовалась, что «прошли» выпадения из памяти, – вдруг говорит нечто вроде «талбако» (вместо «далеко»). (5)
Знак «Осторожно, животные» вызвал трудности: Алек забыл слово «животные», назвал их «голодные», в ответ на моё недоумение поправился: «живые» – «расконтаминировал» иначе (как будто животные в его сознании живые + голодные). (5+2)
Алек снова забыл фамилию, адрес. На вопрос, есть ли дедушка, как его зовут, ответил: папа. Кто живёт в России? «Grandma Gayle». Имена кузенов-кузин не назвал. (5+5)
С нарушениями словесной памяти связана дислексия (нередкая болезнь, которая, впрочем, не мешает успешной карьере – и даже карьере актёра или президента: президент США Джордж Буш, Том Круз…). Однако Алек в 5 лет не испытал трудностей в овладении русской грамотой (а писал даже правильнее сестры…) – вряд ли диагноз «дислексия» был бы корректен.
Кажется, память его – в высшей степени избирательна; он всегда готов запоминать-вспоминать то, что его в данный момент по-настоящему интересует, а остальное – безжалостно выбрасывает из головы…
* * *
С сыном нам по-настоящему трудно.
Характеристика «трудный ребёнок» описывает лишь одну сторону медали. Нельзя не видеть того, что этот трудный ребёнок – многообещающий. Кажется, Алек – человечек с выраженно творческим мышлением (художественное или изобретательское оно? – я бы подождала с выводами).
Тут, конечно, опять требуются оговорки. Что Аня – нетворческая, сказать нельзя. Речь идёт просто о разных «творческих типах».
Аня предпочитает работать «по канве», так сказать, в русле традиции, тогда как Алек более «авангардист». Фантазии его неожиданные, такие же независимые, как и он сам.
Оба могут многого добиться – если увлекутся. Если найти нужный подход.
Алеку (в отличие от Ани) неинтересно просто отвечать, «что длиннее», «что лишнее», находить пару или вспоминать, что нарисовано на картинке. Всё меняется, когда задание будит практический интерес, например, если нужно найти потерянные зверятками подарки или подобрать еду для них. Точно так же некоторое время назад с большой охотой пытался разобраться в путанице с хвостами. (3+6)
Довольно скоро мы поняли: если мы хотим, чтобы каждый из них освоил что-то трудное, нужно заниматься с ними раздельно. Слишком разные скорость усвоения, отношение к неуспеху, «стили» восприятия и мышления.
Если б ещё возможности наши отвечали так ясно определившемуся принципу…
Данный текст является ознакомительным фрагментом.