Переключение кода

Переключение кода

Интерференция, в общем и целом, постепенно уходит из языка многоязычных малышей (хотя она достаточно сильна у детей-мультилингвов, когда они говорят друг с другом). Уходит – но сменяется иным явлением. Оно получило название переключение кода (codeswitching). В отличие от интерференции, которая, в общем-то, свидетельствует о неполном овладении языком, речь о ситуативно оправданной, а нередко даже и целесообразной смене языка. Не все авторы отличают переключение кода от интерференции (Тэшнер, например, этим термином вообще не пользуется) – между тем речь идёт о явлении, вполне обособленном.

Есть ли моменты, которые автоматически переключают язык наших детей? Прежде всего: к нам, родителям, оба всегда обращаются на наших языках, разделение языков сыграло свою роль… Иногда даже простое упоминание папы или мамы вызывает маленькую языковую воронку, втягивающую в употребление соответствующего языка: о родителях легче всего говорить на их языках! Правда, такое мы заметили только у Ани.

И Алек, и Аня легко переходят с языка на язык, меняя собеседника. К 6 годам при этом никогда не ошибаются (они не будут говорить по-русски с немцем или наоборот). Правда, если собеседнику угодно выбрать для беседы «не свой» язык, наши дети упорствовать не будут. Оба всегда отвечают на том языке, на каком с ними заговаривают. (Немец-«друг дома» то и дело переходит на английский, когда говорит с близнецами, – они тотчас подхватывают тот язык, какой им предлагается.)

У Ани тема сильно влияет на язык: есть области, накрепко спаянные с определённым языком (о детском садике Ане нередко бывает трудно говорить по-русски).

Поставила Аню под душ. Аня захотела помыть лицо, хотя только что умывалась. Говорит по-немецки, что Николь в сауне всегда моет детям лица («Nicole macht das immer in der Sauna»). Теперь всё чаще переходит на немецкий, вспоминая, что происходит в детсаду. (5+5)

Мы не замечали какой-либо связи эмоций с определённым языком.

У взрослых мультилингвов переключение кода часто бывает вполне сознательным – тогда специфика явления очень ощутима. Есть мастера в языке, которые пользуются «переключением» поистине виртуозно. В одном из эпизодов автобиографической книги Набокова «Другие берега» взрослые за пару минут несколько раз меняют язык беседы! Вот как это происходит:

[…] отец деловито зашуршал немецкой газетой, только что им развёрнутой, и ответил по-английски, начиная – по-видимому, длинное – объяснение интонацией «мнимой цитаты», при помощи которой он любил разгоняться в речах: «Это, мой друг, всего лишь одна из абсурдных комбинаций в природе – вроде того, как связаны между собой смущение и зардевшиеся щёки, горе и красные глаза, shame and blushes, grief and red eyes… Tolstoi vient de mourir», – вдруг перебил он самого себя другим, ошеломлённым голосом, обращаясь к моей матери, тут же сидевшей у вечерней лампы. «Да что ты», – удручённо и тихо воскликнула она, соединив руки, и затем прибавила: «Пора домой», – точно смерть Толстого была предвестником каких-то апокалиптических бед.

До такого мастерства наши дети пока ещё не дошли…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.