Пилотное исследование

Пилотное исследование

Я познакомилась со Шляйхером в апреле 2010 года в Вашингтоне, округ Колумбия, как раз когда зацвели вишни на Национальной аллее. Мы с ним разговаривали в фойе офисного здания рядом с Капитолием во время его единственного перерыва среди напряженного дня. К тому моменту у Шляйхера были седые волосы и усы, как у Алекса Требека. Он был приветлив, но сосредоточен, и мы сразу же перешли к делу.

Я сказала, что меня впечатлил PISA, но я настроена скептично. Ко времени моего исследования США тратили на тестирование больше времени и денег, чем любая другая страна. У нас были огромные массивы данных, из которых мы узнали весьма мало. Действительно ли PISA отличается от тех дутых тестов, которые наши дети должны механически сдавать каждую весну?

Даже не присев, он ответил один за другим на все мои вопросы, отбарабанил статистические данные и пояснения, как Люк Скайуокер[8], с легким немецким акцентом.

–?PISA – это не обычный школьный тест, – сказал он. – На самом деле он сложный, потому что здесь приходится думать.

Я возразила, что ни один тест не может оценить все.

Шляйхер кивнул:

–?PISA не оценивает все успехи, которые важны для жизни. Думаю, вы правы.

Я чувствовала, что отстояла свое мнение. Даже Шляйхер подтвердил, что данные имеют свои недостатки. Но он продолжал, и я поняла, что ошибалась.

–?Я действительно считаю, что PISA нуждается в развитии и сборе более широкого ряда исходных показателей. Ведется большая работа, чтобы оценить, например, навыки совместного решения проблем. Мы работаем над этим.

У меня возникло ощущение, что, по его мнению, не существует практически ничего, что PISA не мог бы оценить. Если не сейчас, то когда-нибудь. Он даже настаивал, что PISA радикально отличается от всех других тестов, которые я когда-либо сдавала.

Мы пожали друг другу руки, и он пошел обратно – на следующее заседание. Уходя, я размышляла о том, что он сказал. Шляйхера, единственного из всех людей, нужно было понимать буквально. Если PISA действительно отличалась от всех тестов, которые я проходила, то существовал единственный способ узнать, прав ли он.