Характер обучения и позиции общения

Расхожее выражение «повторение – мать учения» считается аксиомой, но оно же вызывает и самую резкую критику. Ведь почти все обучение, от детского сада до вуза и даже института повышения квалификации, построено на работе памяти, а качество этого обучения нередко оставляет желать лучшего.

Процесс работы с новым материалом почти всегда одинаков. Сначала преподаватель объясняет или демонстрирует его, затем учащиеся его воспроизводят. Это повторяется в домашних заданиях, устных ответах, самостоятельных работах, тестах. Главным критерием усвоения и, соответственно, результативности обучения является выполнение итоговой работы, где все «пройденное», ранее воспроизводившееся частями, требуется целиком.

Такое построение обучения совпадает с логикой работы памяти, когда для заучивания надо много раз повторять материал. В результате происходит запечатление, и субъект делается способным воспроизвести его. Так заучиваются наизусть стихи, тексты и музыкальные пьесы, способы решения задач, правила и определения.

Если обучение строится на заучивании, то оно совершенно точно прямое и, скорее всего, реактивное. С другой стороны, такое обучение имеет отношение лишь к непосредственной, механической памяти, а никак не к ее опосредствованным, интеллектуализированным видам.

Когда человек пользуется логической памятью, ему не нужны многократные повторения, потому что, поняв материал, он его присваивает с первого же раза. Тогда тезис «повторение – мать учения» перестает быть актуальным.

Основная критика обучения, в основе которого лежит память, связана с тем, что материал, казалось бы накрепко выученный, вскоре забывается. Кроме того, заучивание сколь угодно сложных вещей не влияет на развитие личности учащегося, не приводит к изменениям в его сознании.

Многие родители, желая как можно больше дать своему ребенку, начинают учить его важным, с их точки зрения, вещам как можно раньше. Для этого они записывают малыша в различные развивающие группы. Такое «развивающее» обучение в дошкольных группах, в силу возрастных особенностей детей, строится на основе тренировки так называемых «школьно-значимых» навыков и умений. Игровые формы, широко при этом используемые, остаются лишь формами и редко дают развивающий эффект.

И что же? Стоит ребенку на пару недель «выпасть» из этого процесса, заболев или уехав на каникулы, как все надо начинать с начала. Этот же эффект хорошо знают школьные учителя: после летних каникул детям всегда нужен достаточно долгий период повторения пройденного.

Но даже если обучение дошкольника не прерывалось, усердно поддерживаемое родителями в дни пропусков занятий, все равно полученные знания и умения мало изменяют ребенка, и даже не всегда помогают ему в выполнении этой же самой деятельности в других условиях. Например, дети, научившиеся в дошкольной группе чтению и счету, в школе иногда имеют не меньше трудностей, чем ребятишки, не проходившие такого обучения.

Итак, повторение далеко не всегда оказывается «матерью», и даже иногда становится «врагом» ученья. Ребенок, неправильно запомнивший материал, становится заложником своей ошибки, а тот, кто привык все заучивать, пользуясь отличной памятью, с трудом переходит на другие способы обучения.

В предыдущем параграфе мы говорили о двух классификациях общения. Одну их которых, основанную на позициях личности по отношению к партнеру, мы там же и разобрали.

Вторая классификация имеет своим основанием отношение субъекта к самой ситуации общения. Анализ обучения с этой точки зрения должен оказаться продуктивным для определения его характера.

Первую позицию по отношению к ситуации общения мы назовем «доситуативной». Человек, оказавшийся в такой позиции, не совсем так, как все остальные воспринимает смысл ситуации. Но все-таки он его по-своему воспринимает, и действует в соответствии с этим смыслом. Чаще всего это получается из-за того, что у такого человека в данной ситуации есть какое-то свое, не такое, как у других, содержание.

Можно вспомнить Иванушку-дурачка из сказки, в которой все время попадал впросак – то танцевал на похоронах, то плакал на свадьбе. Он все время оказывался в доситуативной позиции по отношению к ситуации, пытаясь выделить ее важные признаки, но вновь и вновь ошибаясь. Например, он думал, что раз много народу и музыка – это праздник, а оказалось, что похороны. Человек, находящийся в доситуативной позиции, все делает невпопад, некстати.

Доситуативность позиции общения при обучении может привести к тому, что нужное умение так и не будет освоено, причем даже при условии перехода от реактивного обучения к спонтанному. Известны случаи, когда люди самого разного возраста с нормальным умственным развитием многократно пытались, но так и не могли освоить учебную программу вуза или техникума. По ответам такого учащегося обычно создается впечатление, будто он ни разу не был на занятиях, хотя это может быть совсем не так. Эти ответы оказываются неточными, искажающими смысл, хотя по общему направлению они, как правило, находятся в рамках заданной темы.

Педагоги склонны видеть причину этого явления в недостатке внимания. В реальности же нередко оказывается, что сосредоточение у такого учащегося не просто нормальное, но даже лучше, чем у многих других. А вот понимает он все, что слышит и видит, как-то очень по-своему. Его внимание не ослаблено, а избирательно, но выбирает оно не то, о чем говорит преподаватель, а какой-то лично свой аспект, сквозь призму которого искажается и все остальное. Это проблема не познавательных процессов, а именно общения и взаимодействия, неумения слышать и видеть другого.

При построении обучения с детьми и взрослыми, имеющими трудности, связанные с доситуативностью, следует учитывать следующее. У таких обучающихся в личном опыте имеется какая-то особая проблема, искажающая восприятие различных ситуаций. Как только педагог поймет, что это за проблема и в чем состоит искажение, доситуативность исчезнет.

Нужно отметить, что в некоторых случаях доситуативная позиция общения может иметь произвольный, преднамеренный характер и помогает решить некоторые проблемы, если ею умело воспользоваться. Скажем, чтобы прекратить спор, иногда стоит чего-то «недопонять», реагируя наивно и непосредственно, то есть занять доситуативную позицию. Это поможет переключиться и увидеть предмет спора с другой стороны, что может оказаться продуктивным.

Или, при обучении маленьких детей, взрослый может притвориться непонимающим, и попросить малыша объяснить суть дела. Собственно говоря, такой прием срабатывает не только с детьми, все дело тут в специфике материала и возникшей трудности, а также во взаимных позициях общения учащихся и преподавателя в процессе обучения.

Следующая позиция общения, кардинально изменяющая характер обучения, называется ситуативной. Из ее названия понятно, что она задается той или иной ситуацией общения. Например, в рассказе А. П. Чехова «Хамелеон» к укусившей героя за палец собачке, пока она считалась непонятно чьей, относились как к грязной и опасной твари, заслуживающей если не уничтожения, то хорошей трепки. Но когда оказалось, что собака принадлежит важному человеку, она сразу стала жертвой, которую злонамеренно дразнили и засунули ей в рот грязный палец. От изменения ситуации изменились и позиции общения.

Все мы много раз в день ситуативно занимаем разные позиции общения: то мы дети своих родителей, то друзья своих друзей или любимые наших любимых, то студенты своих преподавателей, а то и преподаватели своих студентов. И во всех этих случаях позиции «над», «под», «на равных», или «пра-мы», или «независимая» связаны с той ситуацией, в которой мы находимся.

Обучение, в котором используется ситуативная позиция общения, может быть очень плодотворным, причем любой человек может занять в нем позицию обучающего. Например, руководитель кружка, или сверстник, с которым весело проводить время, или младший брат, обожающий конструктор ЛЕГО, или кто угодно еще, независимо от статуса и возраста, может стать обучающим, если для этого сложится подходящая ситуация. Все они, в отличие от школьного учителя или вузовского преподавателя, занимают позицию обучающего именно ситуативно, лишь на время, пока учит, пока кто-то в этом нуждается. Как только обучение закончится – закончится и ситуация, и приятель снова станет приятелем, братишка братишкой, а руководитель кружка – специалистом именно в той сфере, которой посвящена его работа. Это позволяет всем участникам процесса не застревать на обучении, а ситуативному обучению с его результатами быть включенным в повседневную жизнь.

Вместе с тем ситуативность обучения может приводить и к определенным проблемам. В частности, она может мешать систематичности осваиваемых знаний и умений. Можно встретить людей, которые вроде бы владеют определенным содержанием, и даже умеют выполнять какие-то отдельные действия, но лишь фрагментами, поскольку их знания бессистемны и ситуативны.

Однажды, определяя психологическую готовность старших дошкольников к школьному обучению, мы просили их определить, какая из веревочек, лежащих в свернутом виде, длиннее. Все дети, выполнявшие это задание, обучались по программе дошкольных образовательных учреждений, в которую обязательно входит измерение длины, но оказалось, что почти никто из них не смог этого сделать. Когда же их просили именно измерить веревочки, они очень удивлялись, и один мальчик даже сказал: «что же вы сразу не сказали, что вам надо померить». Такой результат – явный признак того, что обучение в детском саду было чисто ситуативным. Вне ситуации занятия даже хорошо усвоенные знания оказались бесполезными.

Другим ограничением ситуативного общения является то, что в его рамках, как правило, происходит лишь прямое обучение, а не косвенное. Это ограничение с не меньшими основаниями можно отнести и к достоинствам, но факт остается фактом: ситуации, побуждающие к освоению чего-то нового, предполагают открытую постановку учебной задачи. Другое дело, что источник задачи может быть разным. Нередко она возникает в процессе деятельности с конкретно-практической направленностью, связанной с косвенным обучением.

Следующая позиция общения, важная для процесса обучения, называется надситуативной. Она позволяет человеку посмотреть на ситуацию со стороны, из «точки вовне», о которой мы уже так много говорили. Надситуативная позиция, или взгляд сверху, «с высоты птичьего полета», позволяет понять целостный смысл ситуации. Такая позиция часто помогает справиться и с ситуацией, и с собственными нежелательными реакциями и поведением.

Обучение с использованием надситуативной позиции позволяет понять целостный смысл учебной или конкретно-практической задачи, а также соотнести задачи обучения с полученными результатами. Важное достоинство надситуативного общения состоит в том, что обучающийся, с его помощью, обретает способность управлять собственным поведением и деятельностью.

Например, студента, отлично сдавшего тест по иностранному языку, зачислили в самую сильную учебную группу. Но он попросился в группу послабее, потому что, как он сказал, у него есть пробелы, не выявленные тестом. Если бы этот студент был ситуативен, вряд ли он занял бы такую позицию: ведь приятно, что твои знания оценены высоко, да и быть членом самой сильной группы тоже многим хочется. Однако он трезво оценил свои возможности и перспективы, заняв надситуативную позицию, и не прогадал: в той группе, куда его зачислили, он чувствовал себя уверенно и смог ликвидировать пробелы в знаниях очень быстро.

Преподаватели, занимающие надситуативную позицию, получают возможность управлять не только ситуацией в классе или аудитории, но и самими собой. К сожалению, нередко преподаватель, сталкиваясь с плохой успеваемостью учеников, искренне считает, что ее причина заключена исключительно в их лени. Поэтому он старается сделать контроль еще более строгим. Но порой для того, чтобы с учащимся произошли изменения, ему нужно изменить свои собственные действия и манеру преподавания. Дело, например, может быть в неправильно подобранном виде обучения. Чтобы это увидеть, надо взглянуть со стороны, из надситуативной позиции на ситуацию и, в том числе, на себя самого в этой ситуации.

Вспомним эпизод из фильма «Доживем до понедельника». Молодая учительница английского языка, на урок которой дети притащили ворону, ведет себя ситуативно: сердится, кричит, кого-то выгоняет из класса. Когда же она оценивает ситуацию и свое поведение в ней из «точки вовне», то нужные слова сразу находятся, и отношения с ребятами налаживаются.

Наряду с большими возможностями надситуативного общения, оно, как и все остальные позиции, имеет свои ограничения. Преобладание надситуативной позиции при обучении иногда может приводить к тому, что у человека пропадает импульс к изменениям. Надситуативная позиция дает возможность осмыслить любое положение дел, сделать его для себя приемлемым и даже привлекательным. Так зачем же еще учиться, что-то изменяя и улучшая?

Один подросток, будучи в летнем лагере, где все увлекались футболом, отказывался идти на стадион. Он мотивировал это тем, что, как и его бабушка, «не любит подвижных видов деятельности». Конечно, у этого мальчика были трудности с физической культурой, но, в условиях лагеря, где собрались дети с самым разным уровнем физического развития, они были вполне преодолимы. Однако он категорически отказался даже пробовать что-то изменить, выставляя, как щит, свое надситуативное осмысление ситуации.

Это очень похоже на случаи с преподавателями, испытывающими трудности с собственным обучением. Многие учителя, систематически посещающие разного рода курсы и занятия, мало чему там учатся. В лучшем случае они запоминают, что там говорили, и пересказывают это коллегам. Однако реально перестроить свою деятельность, реализуя новые идеи в отношениях с учащимися, им мешает привычная надситуативная позиция, которую они опасаются потерять. Ведь утратив надситуативную позицию и свойственную ей «точку вовне», они, скорее всего, утратят и наработанные механизмы управления ситуацией, а это их пугает.

Другим ограничением обучения с использованием надситуативного общения является то, что занимающий такую позицию педагог нередко отстраняется от конкретных действий. Есть люди, являющиеся прекрасными организаторами, что немыслимо без надситуативной позиции, которые сами абсолютно неспособны что нарисовать, соорудить, придумать. Как говорится, кто не умеет делать, тот учит, как нужно делать.

Во времена Советского Союза в нашем обществе была определенная прослойка людей, занимавшихся общественной работой, с необходимостью требующей надситуативной позиции. Нередко эти люди, если почему-то лишались своего статуса, оказывались совсем не пригодными для обычной работы по специальности, хотя у многих из них было прекрасное образование.

Наконец, существует еще одна позиция общения, внеситуативная. Это такая позиция, при которой сложившаяся ситуация делается для партнеров по общению неважной. Например, профессор и студент, встретившись на зачете, могут увлечься обсуждением научной проблемы и даже позабыть, что один из них сдает этот зачет, а второй его принимает. Или пришедший по вызову на дом врач, вместе со своим пациентом, окажутся увлеченными обсуждением радостей и трудностей воспитания подростков.

Для внеситуативного общения характерно обращение от личности к личности, минуя социальные роли и ситуативные условности. В нем могут оказаться равными взрослый и ребенок, старик и юноша, начальник и подчиненный, учитель и ученик. Такого общения в жизни каждого человека, как правило, не очень много, но именно оно придает вкус и смысл отношениям между людьми и самому бытию человека в мире.

Примером человека, почти постоянно пребывающего во внеситуативной позиции, можно назвать героя Ф. М. Достоевского князя Мышкина (роман «Идиот»). Лев Николаевич Мышкин ничуть не стремится произвести какое-либо впечатление на своих знакомых, он каков есть, таков и есть. Всегда серьезный и доброжелательный, он воспринимает окружающих с сочувствием и симпатией, и сам чрезвычайно всем симпатичен. Характерно, что такая, казалось бы, необычайно честная и ориентированная на благо других позиция завела героя Достоевского в столь ужасные события и переживания, что благом для него оказался рецидив душевной болезни, притупивший страшную личностную травму. Достоевский реалистично показывает невозможность для человека жить всегда «на острие» правдивых, сущностных переживаний. Собственно говоря, именно поэтому, вероятно, внеситуативное общение и занимает в нашей жизни такое относительно небольшое, в количественном плане, место. Однако без него эта жизнь, скорее всего, утеряла бы свой смысл.

Применительно к обучению внеситуативная позиция общения определяет две особенности. Первая – это возможность личностно ориентированного обучения, чему мы в дальнейшем посвятим специальный параграф. Другая особенность касается личностных особенностей всех участников образовательного процесса, выражающихся в их интересах, склонностях и целях.

То, как протекает обучение у того или другого человека, диагностично. При обучении выявляются характерные черты и тех, кто учит, и тех, кто учится. Если человек сам не осознает свои особенности, внеситуативная позиция помогает ему проявить их и осознать в процессе обучения. А когда эти особенности ясно осознаются, внеситуативная позиция помогает управлять ими. Сегодняшнее вузовское и послевузовское обучение нередко включает занятия в форме тренингов, направленные на развитие личности и предполагающие использование внеситуативной позиции общения.

Внеситуативная позиция важна и для других позиций общения. Например, многие профессии, такие, как педагогика, медицина, юриспруденция, менеджмент, режиссура, требуют от человека почти исключительно надситуативного общения. При этом возникает опасность полного отождествления с надситуативной позицией, что чревато не только постепенным снижением профессионального уровня, но и серьезными личностными деформациями. А внеситуативная позиция дает возможность «отрыва» от любой, даже самой важной и неотложной ситуации, выхода за ее пределы.

Применительно к образовательному процессу это означает, что независимо от того, какие позиции занимают его участники, эти позиции могут изменяться и корректироваться, осмысливаться и приобретать новое содержание при помощи внеситуативной позиции общения.

Вопросы и задания

1. Приведите конкретные примеры обучения с разными позициями общения.

2. Результаты какого обучения будут меньше подвержены забыванию, с доситуативной позицией общения или с ситуативной? Почему?

3. Чем отличается доситуативное общение от отсутствия общения?

4. Приведите пример взаимодействия внеситуативной и надситуативной позиций общения при обучении. В чем они схожи, чем отличаются?

Данный текст является ознакомительным фрагментом.