Вступление от автора

Вступление от автора

Американский ученый Робертсон выдвинул формулу: «цивилизация – это информация». Потому, что как сказал еще Альберт Эйнштейн – разум, единожды раздвинув свои границы, никогда не вернется в границы прежние. Итак, новое знание – необходимо. Но как его применять в мире сложных взаимоотношений, когда другая стороны не просто ребенок, но уже личность со своим мировоззрением, характером, опытом, а подчас и требованиями.

Януш Корчак однажды очень точно написал, что дети бывают или «живые», или «удобные». Поэтому нисколько не подвергая сомнению авторитетные высказывания, приведенные выше, в книге я буду просто рассказывать о том, что известно мне и о том, как мы разговаривали на разные, подчас злободневные темы – с дочерью – подростком.

Из-за одного лишь моего рассказа своего мировоззрения менять никто не станет. И должны последовать усилия многих ученых, многих мастеров, многих писателей для того, чтобы изменить это восприятие проблем, кажущихся сложными.

Но убежден, что все, что действительно нужно каждому ребенку, – это общение с родителями, искренне и непредвзятое, кроме чтения, письма, истории и точных наук, изучаемых в школе.

К сожалению, школа учит только предметам. О психологическом комфорте, состоянии душ школьников, их истинных потребностях, заботах, переживаниях, школьным педагогам, за редким исключением, почти нет дела, да и, понимаю, некогда. В школе обоснованно полагают, что врачевать душу должна семья. Но каждый ли родитель может с уверенностью сказать, что он дает своему ребенку достаточно внимание, обсуждает с ним насущные для подростка проблемы. Наверное, в силу разных причин, нет.

Я не психотерапевт и пишу книгу о том, как помочь подростку, у которого возникли вопросы. Эти вопросы различны. Но возникают они у всех, и у моих детей, и у ваших. И разрешать психологические проблемы можно по-разному. Как вы скоро увидите, книга написана не в жанре научного трактата, а в жанре практического разговора с ребенком. Чтобы уходить время от времени от излишней дидактики, менторского тона и нравоучений, здесь я вспоминал Исаака Ньютона: «при изучении наук примеры полезнее правил».

Основной лейтмотив моей книги – на благо семьи.

Ни для кого не секрет, что для успешной психологической работы с семейными (детско-родительскими) проблемами необходимы специальные знания и навыки, выходящие за рамки индивидуальной терапии.

Цель книги: простым и доступным языком освоение современных психологических подходов в работе с наиболее распространенными проблемами современной семьи.

Нарушенное поведение детей и подростков уже давно трактуется в науке как симптом семейной дисфункции: «случайное» и осознанное воровство, детские страхи, межпоколенный конфликт, утрата интереса к учебе (школьная дезадаптация и демотивация), как следствие – хроническая неуспеваемость и прогулы, конфликты со сверстниками и педагогами, неразрешенный эдипов комплекс, и в целом отклоняющееся (девиантное) поведение подростков. Эти проблемные вопросы так или иначе разрешаются в книге с помощью эссе – по каждой конкретной теме.

Особенность нашего времени в том, что сегодняшние школьники, гораздо хуже, чем школьники 80-х годов ХХ века, различают нравственные оттенки в поступках людей. По существу у многих детей две основные характеристики: «плохой» и «хороший». Что часто трансформируется в определения и «ярлыки» «злой» и «добрый». На практике замечены гендерные различия в этих (и других) определениях-суждениях; первые характеристики чаще употребляют мальчики, а вторые – девочки. Причем к одному и тому же субъекту обе характеристики могут применяться в разное время.

Л.М. Шипицына [28] утверждает, что если к таким детям и их оценочным суждениям подбирать более точные определения, то эпитеты жадный, грубый, ленивый, вредный и другие уточняющие – уже вызывают существенные трудности в понимании или идентификации смысловых понятий этих слов.

Это первые симптому деградации. Причем тревожная динамика подтверждается практикой, если есть возможность ее наблюдать в лонгидюдном варианте. Сначала выявляются трудности в распознавании оттенков, а затем и основных цветов. При том не происходит смены ценностных ориентиров, трансформации взглядов при взрослении – накоплении опыта.

Долгое время у меня была гипотеза, что именно «упрощенность» создания, ориентация на потребление, удовольствие, простые и шаблонные решение, и культивирование этих «простейших» навыков в современном гедонистическом обществе, приводит к деградации части поколения, к тому, что в большинстве дети одного возраста при прочих равных условиях воспитания и воздействия среды, социума, страты, становятся более расчетливыми, предприимчивыми, индивидуалистами, забывшими о духовности, превыше всего ставящими личный успех и благополучие, и, как следствие – поэтому обособленными.

Однако, такая гипотеза не нашла своего подтверждения вполне. По результатам исследований оказалось, что такие дети не потому не приобретают «положительных» черт, которые так ожидаются их состоятельными и не очень родителями, что растут с «упрощенным» сознанием, а потому, что в сверх обеспеченных семьях нарушение морали, нравственности, искажение понятий совести, любви, порядочности – обычное дело.

Как ни странно, такие дети (не смотря на «расчетливость») не становятся в массе своей конкурентными, что очень важно в соревновании за успех при приложении личных качеств, а значит, полностью зависят от уровня доходов семьи, ее статуса, иных информационных систем (включая Интернет), и, как следствие не способны эффективно лично работать в условиях уменьшения или отсутствия перечисленных факторов поддержки. Иными словами, в случае внезапного «отсутствия Интернета» или изменения состояния родителей, дети оказываются практически беспомощны.

О причинах явления следует сказать особо.

К сожалению, родители не всегда предупреждают возникновение отклонений в нравственном развитии ребенка. В силу разных причин – некоторые родители не обладают необходимым уровнем психолого-педагогической подготовки, другие (занятость на работе, командировки, болезни) не имеют возможности уделять детям, общению с ними достаточно внимания. И есть родители, которые вообще абстрагируются от выполнения воспитательных функций, полагая, что деньги сделают все остальное. Их забота о ребенке (и это еще «хороший» вариант) ограничивается тем, что они одевают и кормят ребенка.

Родители служат ярким образцом поведения. В том числе и отрицательного. В такой семье дети не получают соответствующих их возрасту морально-этических знаний, примеров, и в результате плодятся отклонения в системе ценностей, субъективных (субъект-субъектных) отношений.

Мне вспоминается случай, не такой уж и редкий. Мама, имеющая одну дочку, имеет и активно транслирует в социум позицию: «я для моей ягодки сделаю все, будет ходить у меня только в новых и модных вещах, есть самую лучшую пищу, учиться в престижной гимназии». Судя по количеству учащихся «престижных» гимназий, таких мам немерено. Все эти намерения похвальны. Однако, в результате такой позиции родителей ребенок нередко становится сверх требовательным по отношению к своим запросам от социума. И хорошие намерения, которые, впрочем, хороши, только в определенных рамках, делают ребенку «медвежью услугу».

От таких родителей все чаще можно услышать спорные рассуждения о нравственности, к примеру: «нравственность – это одежонка, которую берут напрокат все, кому не лень».

С другой стороны, выявление негативных влияний подчас затруднено, поскольку они не проявляют себя изолировано, а являются взаимодействием комплекса факторов отклоняющегося (от социальной нормы) поведения с различным негативным вкладом.

Сложность в том, что соотношения таких факторов как психическое отклонение и антиобщественное поведение – при условии их доказанности – одна из самых сложных, дискуссионных, а потому и запутанных в психологической науке. Причины влияния психопатологии (в любом возрасте) на поведение личности однозначно не структурированы, не объяснимы. Психопатия, алкоголизм, невротические расстройства, интеллектуальная недостаточность – все это факторы влияния на ребенка. Причем по мнению ученых (Х. Ремшмидт, 1994), состояния «усиления влечений и агрессии» и «абсолютной утраты влечений» (апатия) чередуются в зависимости от настроения и иных факторов. Таким образом, синдром нарушенных влечений характеризуется импульсивностью, чужеродностью и неодолимостью.

Общеизвестно, что кризис взросления 8-12 лет связан с физиологическими изменениями организма, отношениями с взрослыми, опережающим развитием интеллектуальной сферы.

Отсюда – основной вывод. Взрослый должен через «не хочу» инициативно общаться с ребенком, невзирая на то, что он ведет себя неподобающим образом. Не ожидая инициативы заранее от ребенка.

С другой стороны, как утверждает И.С. Кон (1989) родительское отношение к детям органически связано с общими ориентациями культуры и собственным прошлым опытом (родителей); ни то, ни другое быстро не поменять. К тому же при всей их значимой роли родители никогда не будут единственными влияющими людьми на стиль поведения и в общем смысле – на судьбу ребенка, поскольку на поведение последнего оказывают влияние множество других значимых факторов. И сила влияния их различна, может перекрывать авторитет родителей, что периодически и происходит в определенное время и возрастные периоды.

Еще один важнейший вопрос – проблема отцовства является относительно новой и дискуссионной в настоящее время. Не оттого ли, что она фрагментарно изучена; долгое время было принято полагать, что влияние отца на воспитание ребенка значительно ниже, чем матери. Статистика неполных семей, а еще более – неявным образом имеющая место быть статистика семей, де юре, но не де факто сохраняющих семейный статус, сожительствующих по «формальным признакам» (живут, же без отцов, и ничего) обосновывает мнение – показывает, что воспитательный вклад отца за редким исключением можно было не принимать во внимание.

Влияние отца на развитие ребенка и тем более – отцовской привязанности – действительно не так-то просто доказать. Если не отслеживать развитие личности ребенка в лонгитюдном (продолжительном во времени) отношении, а этим – отслеживанием конкретного индивидуума на протяжении 30…40 лет – у нас никто не занимался достаточно глубоко. Принято размышлять об «эффекте безотцовщины», на эту написано и описано много литературных опытов. Такие исследования строились на сравнении детей, выросших с отцами и без отцов, причем сравнения – наблюдения – исследования (как сказано выше) и в этом случае не охватывали относительно большой период времени. Очевидно (слава богу, что сегодня это признается), что «невидимый», «некомпетентный», «невнимательный» биологический отец – родитель на самом деле очень важен в жизни ребенка для его гармоничного воспитания. Кроме того, в данном контексте заключенные в скобки эпитеты не суть, что являются таковыми (соответствуют реалиям) объективно. Разумеется я не могу, чтобы быть правильно понятым, утверждать однозначно свою доктрину на всех без исключениях семьях (отцах) или вести речь о некоей общей семье; такой подход не имеет смысла и напоминал бы «общую температуру по больнице». Все – индивидуально. Но нельзя не согласиться с тем, что есть некие общие факторы, задумываясь над которыми мы – родители, желающие не столько себе, сколько детям счастья, и в определенный период времени решающие за детей их судьбу, можем способствовать улучшению жизни ребенка, его гармоничному развитию его способностей, приобретение им различных навыков, посредством влияния (общения) отца, значимость роли которого такова, что он не может быть заменен никем другим без ущерба для ребенка.

Оставляю в данном высказывании простор для маневра мнений, связанных с частными случаями ситуации, как-то с выполнением роли отца (подчас не менее эффективным выполнением) другим мужчиной. Все остальные случаи намеренного вывода из общения отца и воспитания ребенка (вне зависимости от его гендерных различий) без отца, а еще более приписыванием таким отцам негативных характеристик, считаю вредными, и фактически необратимыми.

Материнская роль, несет в себе элементы успокоения, своего рода форма ухода за ребенком. Мужчина дает привычку к играм и действиям, развивающим собственную активность ребенка, оказывающим дисциплинирующее влияние («Отец учит. Мать растит» Аристотель).

Роль отца в семье трансформировалсь. Внешняя опасность, как правило, потеряла свое значение (не каменный же век), и ее место постепенно заняла опасность внутрисемейных противоречий. Эгоизм, эгоцентризм, недостаток любви и внимания друг к другу, отсутствие навыков, и что немаловажно – желания – заботы для близких – все эти факторы в современном мире и являются наиболее опасными для семьи. А нападение зверей и враждебного племени семье уже (за редким исключением) не угрожает.

Непредвзятому читателю может показаться интересным, что научно обоснованные результаты исследований свидетельствуют об отсутствии связи между строгостью отца и уровнем развития нравственных качеств сына. Если же такая связь где-то и имела место, то скорее подтверждает «исключение из правил»: у авторитарных в семейном политике и суровых отцов сыновья лишены способности сочувствовать другим, т. е жестоки, имеют заметный уровень агрессии, а потому перспективно асоциальны.

Эти данные признаются международным (не только российскими учеными) научным сообществом. Таким образом, версия о том, что у наиболее «нежных», если можно так выразиться, и заботливых отцов вырастают мужественные сыновья, подтверждается. И подтверждается она практическими примерами, в частности и того, что сыновья суровых отцов, являющихся сторонниками «спартанского» стиля в детстве боятся наказания, длительное время не могут выбрать игрушку «своего пола», наоборот, могут противиться подражанию мужского стиля поведения, ибо видят позицию отца, занимающего по отношению к ним – детям холодную и (или) отвергающую позицию.

И наоборот, логично, что эмоционально-близкие отношения отца с ребенком любого пола создают естественную авторитетность первого, возможности для руководства поведением воспитанника, ибо «к хорошему быстро привыкаешь» – ребенок не захочет (не мотивирован) утерять дорогие ему, личностно-комфортные чувства отца и (или) встретить с его стороны даже мягко высказанное неодобрение, т. е. облегчают воспитание. (Б.И. Кочубей, 1990)

Ну, а поскольку настоящая книга ориентирована не на роль, как таковую, отца в семье (об этом достойные внимания сведения вы можете найти самостоятельно), а именно о влиянии отцовского воспитания на поведение дочери, обратимся к этому аспекту подробнее.

Зигмунд Фрейд, который, надеюсь, в представлении не нуждается, впервые доказал гипотезу о том, что отец и дочь дополняют друг друга.

По мнению Фрейда, «комплекс Электры» – тяготение дочери к отцу – бессознательно провоцируется отцом. Дорогой читатель, здесь и далее прошу вас привыкнуть к этому слову – «провоцирует». Это нормальное, хорошее слово, особенно в вопросах психолого-педагогических, оно позволяет нам и позволит наиболее пытливым из вас узнать много нового и интересного о вашем ребенке. Итак (по Фрейду) отец воспитывает в дочери то, что он хотел бы видеть, но в силу разных обстоятельств не может – в жене. И, разумеется, в этом воспитании – поскольку оно искренне, и имеет для конкретного мужчины сверх мотивацию, полностью отдает ей себя. Такая ситуация вполне нормальна даже в счастливых, многодетных семьях, которых, к слову, очень много, по крайней мере, в моем круге общения, посему не стоит искать в сих словах неудовольствие от общения с матерью ребенка.

В этой связи важным представляется значение именно полной семьи – там можно и дополнять и совершенствовать. Только не подумайте, что я кого-либо убеждаю. Нет. И спорить не стану. Но высказываю опытное мнение.

Девочке необходим отец, прежде всего потому, что ей требуется усвоить способы поведения матери по отношению к отцу. Мы, разные по воспитанию, мировоззрению и даже возрасту – люди, очень сильно ориентируемся (зависимы) на пример. Если чего-то не показывают по телевизору – значит, это не важно. Так сказала мне одна бабушка на 9-м десятке своей непростой жизни в Верховажской деревне на мой вопрос – почему она не поделится тем, что знает, помнит, на вопрос о частушках, которые раньше передавались из уст в уста межу поколениями, а ныне почти забыты.

Если отца в семье нет, у ребенка без примера возникает бессознательная установка, что отец не нужен; без него вполне можно прожить. Человек вообще существо с большим запасом приспособляемости, и почти любая женщина, пожалуй, согласиться с этим. Но это не просто установка, а существенный фактор, влияющий на сначала детские, а затем и взрослые семейные ожидания, формирование представления о семье, как жизненной ценности.

Вот почему получила широкое хождение такая позиция у молодых людей, мужчин о том, что при выборе жены (именно жены, ибо мы, православные не считаем ей стоимость как «мешок орехов» – противоположность Корану, а выбираем навсегда, хотя впрочем, признаю и то, что, возможно, жены нас выбирают, то тогда еще более странны обоснования разводов) надо посмотреть не столько на семью, а непосредственно и конкретно на ее мать. Бытует вполне обоснованное мнение, что в полной семье девочке, будущей жене, естественным образом– примером родителей – привита прививка о ценностях семейной жизни, семейных ролях, вариантах хорошего опыта выхода из непростых, подчас кризисных ситуаций.

А если семья неполная, да еще неполная в пятом поколении, то сценарий развития событий вполне может повториться (и повторяется). Кому ж это надо? Отвечать не стану, подумайте сами.

И бытует спорное мнение, но, тем не менее, что не самое лучшее решение жениться на «разведенке» с ребенком. Но это уже другая тема, а мы вернемся к отцам и дочерям.

Отец отвечает за эмоциональную независимость девочки, способен помочь научиться эффективно (адекватно ситуации) взаимодействовать с молодыми людьми, будущими партнерами женщины. Это поистине бесценное общение трудно заменить суррогатами. Но можно. Что мы и видим почти повсеместно.

Дружественные, доверительные отношения с четким осознанием границ формируют такие качества как честность, откровенность, заботу о других. Кроме того, надо четко понимать и то, что отцовские запреты действуют только на фоне отцовской любви. Именно поэтому природа – мать наша – так защитила род человеческий. Не авторитетный человек, какими бы замечательными морально-деловыми качествами он не обладал, не даст аналогичного эффекта в чужой семье с чуждым (пока это будет так) ему ребенком. А дети очень хорошо «просекают» не только интонации, но и обладают интуицией, которой, безусловно, могли бы позавидовать бабушки в части выявления искренности чувств.

Все, о чем мы дальше будем говорить в этой книге, опирается на мою убежденность в том, что никакие призывы к ограничению желаний (тем более – есть «хороший» пример – в школе, у соседки или на улице) не воздействуют на ребенка, если он не чувствует, что родители любят его. Соответственно, любовь никогда не проигрывает, ребенок по-настоящему любит родителей, хочет подражать им, заслужить их расположение, только тогда он способен искренне понять пользу контроля своих поступков в определенном возрасте, особенно подростковом. Это сильнейшая мотивация. А без мотивации ничего в нашем отцовском деле нельзя сделать.

Вообще любовь и мотивации в отношении воспитания детей идут рука об руку. Эти сестры неразлучны в благополучных семьях.

Откуда я все это знаю? В семье у нас трое детей. Сегодня 1 марта, «Масленица, утром мы всей семьей были на празднике, а сейчас в кабинет постучала любимая, принесла тарелку горячих блинов со сметаной и горячий – как я люблю – чай с лимоном.

– Вы сами-то если? – спрашиваю.

– Не-а. Это тебе – только сготовили.

Может быть, поэтому в моей книге так много автобиографичного, в части того, что касается моей семьи. Кроме того, я никогда не жду немедленных результатов. А как же иначе?

Развитие ребенка и человека в общем смысле обусловлено взаимодействием наследственности, среды, воспитания и собственной практической деятельности. (Л.М. Шипицына, 2007).

Взаимосвязь учебных неуспехов и нарушенного поведения была выявлена ведущими психологами [28] в ХХ веке. Суть ее в педагогической и социальной запущенности, в отклонениях различного генеза физического и психического здоровья (врожденные психические и физиологические дефекты), в том числе отягощенных наследственностью.

Любой кризис несет в себе и конструктивное и разрушительное начало. Отсюда негативное развитие суть оборотная сторона позитивных процессов. Разрушение прежних интересов, негативизм, оппозиционность – лишь способы, которыми ребенок создает новую модель и комфортную для себя систему ценностей.

Однако, по большей части эти отклонения все-таки приобретенные, как последствия неправильного воспитания в семье и школе. Причем граница отклонений в поведении подвижна и их проявление индивидуально.

Как это лечится? Необходим новый, достаточно длительный опыт иных позитивных отношений, чтобы прежние схемы поведения перестроились.

С помощью представленных в книге эссе на разные темы, можно подобрать ключевую аргументацию для разговора с ребенком, или используя базис, определить собственные (индивидуальные) механизмы мотивации для своих детей.

С пожеланиями успеха и процветания,

Андрей Петрович Кашкаров

Психолог детского чтения, член Российского психологического общества

Данный текст является ознакомительным фрагментом.