Глава 24. Возвращение с дачи. Новая встреча с мудрецами

Глава 24. Возвращение с дачи. Новая встреча с мудрецами

Лето закончилось, как всегда, молниеносно. Сначала стали реже и тише петь птицы, потом пожелтели листья на березках. Мама, оглядывая яблоневый сад со спускающимися до земли ветвями под тяжестью огромного количества яблок, в сотый раз перечитывала «Антоновские яблоки» И. Бунина. Ванька, всё лето купавшийся до синевы, уже не думал о речке. У всех было предосеннее грустное настроение.

Сколько Ванька помнил себя, папа с мамой всегда спорили об осени. Папа всеми фибрами души её ненавидел и не понимал прелести «пышного природы увядания». Он считал, что красота осени сродни цветам на похоронах. Мама, наоборот, любила осень. Она всегда восхищалась запахом осенней ни с чем не сравнимой свежести и красотой в золото одетых лесов. Она обожала собирать грибы, хотя никто из домашних её в этом не поддерживал.

В городе жизнь опять пошла своим чередом. Работа, беспокойные родители, больные дети. Опять пошатнулось Дашино здоровье, опять она стала часто плакать. У Вани началась школа со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Так подошёл конец месяца, и Мария Петровна вспомнила о встрече.

На этот раз гости были нерадостны, скорее, грустны.

– Что случилось? – вместо приветствия спросила Мария Петровна и прикусила язык от сорвавшегося привычного выражения.

– Вот ты сама и выдала себя, – ответил старец. – Случилось то, что вы все вернулись к тому, с чего начали. Нас не было с вами три месяца. Кто из вас перечитывал летом наши послания? Кто жил с позиций ответственности, не перемалывая в голове беспокойные мысли? – укоризненно спросил он.

Все виновато молчали.

– Может быть, они ещё не готовы к обучению? – тихо спросил один из мудрецов старейшего.

– Это очень долгий процесс, будем медленно указывать им путь. Они как будто идут по тёмной дороге с фонариком, освещая себе шаг за шагом следующую пядь земли, – тихо ответил старец.

– Вы же Ивана заставляли читать заданную ему на лето литературу? – спросил один из мудрецов. – Для чего?

– Чтобы не получить двойку по литературе, – тоном провинившегося ученика ответил Ванька.

– Иван, учатся и читают не для того, чтобы тебя оценили, а чтобы получать знания, – произнёс мудрец. – Но, исходя из твоей концепции, ты и вся твоя семья получили двойки по предмету с названием «Жизнь».

– И что мы должны были делать? – спросила грустная Дашка.

– Дашенька, вам даны мощные инструменты для того, чтобы вы шли вперёд. Ты, например, – к выздоровлению! Вы же все предпочли всё прочитать, удивиться, что так здорово можно жить. А потом сделали маленький шаг вперёд и вернулись на своё привычное насиженное место, – очень грустно сказал старец.

На экране, как в кино, мелькали кадры прошедших летних месяцев: Маруся, загорающая на песке с мыслями о том, на какое время им хватит отпускных; Валентин Владимирович, обнимающий жену с мыслями, когда окончательно сломается их старая машина и сколько денег нужно на её ремонт; Дашка, не замечающая лета и опять плачущая от жалости к себе; Серёга, боящийся за жизнь жены…

– Хотели мы вам рассказать о дальнейшем пути к разумной жизни и о шагах к осуществлению желаний, да, видно, не время… – проговорил один из мудрецов.

– Ой, как нехорошо получилось! – всполошилась гостеприимная Маруся, испугавшись, что гости так быстро уйдут из-за нерадивости присутствующих, и что они не узнают много нового, о чём не прочитаешь в книгах.

Книжные магазины уже стали намного интереснее, чем были в «советское» время, когда книги продавали по талонам, полученным на сданную макулатуру. Печатались тогда они только после жёсткой цензуры. Правительство и, соответственно, цензура считали, что советским людям вредно задумываться, поэтому печатались в основном собрания сочинений проверенных классиков. Остальное печаталось в «самиздате» – подпольных страшно скрываемых «типографиях». Такие «книги», напечатанные на отдельных листах расплывчатым шрифтом, или их фотокопии передавались из рук в руки, и вот тут уже были и Булгаков, и Зощенко, и Бунин и даже Солженицын. Со временем книг, напечатанных в типографиях, стало очень много, но переводных, раскрывающих основы мироздания, не было, а Лазарев и Клизовский только-только появлялись.

Валентин Владимирович поддержал жену.

– Мы все просим у вас прощения, – неожиданно для себя сказал он. – Останьтесь, пожалуйста. Нам очень неудобно, что вы проделали такой нелегкий путь только чтобы увидеть нашу нерадивость. Но мы, правда, не знали, что нужно не только читать и перечитывать, но и применять эти знания постоянно. Мы думали, что один раз что-нибудь сделаешь, а остальное произойдет само собой! Про себя я могу сказать, что я иногда просто забывал о ваших наставлениях – сердился, осуждал, обижался. И лишь иногда, осознав, что я делаю что-то не так, я поступал, как вы учили.

– А мы не думали уходить, – улыбнулся старейший. – Очень хорошо, что вы поняли, что само собой ничего не происходит. Впрочем, Вселенная любит скорость, и чем быстрее вы начнёте действовать на основании новых знаний, тем лучше для вас!

– Только у нас Кот пропал, – невпопад тихо сказала Мария Петровна.

Вдруг на экране возник Кот в ошейнике, грязный, весь в колтунах, идущий по обочине шоссе. Мимо него на большой скорости сновали машины.

Члены семьи, забыв про высоких гостей, вскочили со своих мест и стали орать, показывая на него руками: «Живой!!! Живой!!!»

– Господи, я узнала дорогу! Он идёт к нам на дачу, – мама была готова вскочить и бежать спасать кота.

– Не следует ему помогать сейчас. Он не будет чувствовать себя героем, преодолевшим препятствия, если вы его заберёте на машине на полпути. Дайте ему закончить самому свой путь домой. Если он очень захочет, ему помогут, – сказал мудрец.

– А если с ним что-нибудь случится? – спросила Мария Петровна.

– Мама, ты опять за своё! Забудь слова «А ЕСЛИ», – не выдержал Ванька. – С Котиком всё будет хорошо!

– Итак, какие у вас вопросы? – спросили мудрецы.