Счастье просить прощение

Счастье просить прощение

Учитель всего лишь человек, и ничто человеческое ему не чуждо. Будучи сам не безупречным, он призван вести к совершенству ребенка. Задумываюсь об этом каждый раз, когда по долгу службы или в прессе сталкиваюсь с фактами учительских срывов, результатом которых всегда является унижение ребенка. Но можно ли требовать от униженного нищенской зарплатой (сам министр образования недавно квалифицировал ее как позор нации) и задерганного бесконечными перестройками системы образования учителя неиссякаемого добросердечия и мудрости? Должно, ибо эти качества личности, вопреки всем неблагоприятным условиям, остаются альфой и омегой профессии. Больного не интересует зарплата врача, ее низкий уровень не может являться причиной, оправдывающей отказ в помощи страждущему. И хотя педагог не давал клятву Гиппократа, его служение ребенку сродни поприщу медика. Ошибки и срывы, к сожалению, неизбежны, тем более в наших стесненных обстоятельствах. Другое дело, как с честью выходить из периодически вспыхивающих конфликтов.

В самом начале педагогической деятельности мне, молодому педагогу, повезло работать рядом с умудренными интеллигентными коллегами. Среди них учитель словесности Наталия Васильевна Тугова. Однажды она поведала мне, как, сорвавшись и несправедливо отругав ребенка, на следующее утро нашла в себе силы извиниться перед ним при всем классе. А через день она получила записку следующего содержания: «Первый раз в жизни встречаю учителя, имеющего мужество признать свою ошибку. Снимаю перед вами шапку. Корней Чуковский». Ребенок оказался внуком великого детского писателя.

Вспомнил об этом при грустных обстоятельствах. Ученик, не реагируя на неоднократные справедливые замечания учителя, вывел его из себя. Дело житейское, если бы не одно обстоятельство. Учитель позволил себе оценочную реплику по поводу горячего национального темперамента нарушителя дисциплины, чем вызвал бурную реакцию всего класса. Что, к слову сказать, характеризует этот детский коллектив с положительной стороны. Двусмысленный намек учителя, по сути дела, ничем не отличался от известной обывательской реакции: «понаехали тут...» К чести для себя, педагог нашел силы поправить положение. На следующий день, извинившись перед классом за бестактность, он зашел ко мне в кабинет и, оценивая свой просчет, тут же допустил новый: «Я виноват, поскольку опустился на уровень торгашей». Час от часу не легче. Принося извинения, он походя унизил всех без разбору работников сферы обслуживания. Трудно удержать себя в рамках, когда в обществе повсеместно нарастает высокое напряжение. Тем не менее выход есть всегда – вовремя одуматься и извиниться. Заявляю ответственно, у всех без исключения педагогов в их практике были такие случаи и ситуации, когда они выглядели не самым лучшим образом. Унизить юного человека достаточно легко, особенно когда в руках учителя такое грозное оружие, как ирония...

По молодости мы не отказываем себе в удовольствии блеснуть эрудицией, продемонстрировать собственное остроумие, не отдавая себе отчета в том, что нет большой доблести самоутверждаться за счет заведомо слабого оппонента, который не в состоянии парировать твой выпад. Как-то, после неудачного ответа старшеклассника, я позволил себе реплику: «Не зря английский историк Тен считал, что нет ничего опаснее, чем большая мысль в малой голове». Класс взорвался смехом, и я увидел, как побелело лицо у самолюбивого парня. Необходимо было немедленно поправлять ситуацию, найдя изящную форму извинения. «Впрочем, – продолжил я, – этой цитатой меня щелкнул по носу профессор после неудачной защиты моей первой курсовой работы. Он меня, я вас, а вы, в свою очередь, передадите эту шутку своим ученикам, если рискнете стать учителем». И вновь смех в классе, но гораздо более добрый, примиряющий, не унижающий ничьего достоинства.

В другой раз я сорвался, когда ознакомился с рефератом, плодом коллективного труда. На титульном листе работы стояли две фамилии: юноши и девушки. Девушка – прирожденный гуманитарий с прекрасными знаниями и интуицией исследователя. Парень – скромный троечник. Их связывали тонкие чувства. Но какое это имеет отношение к делу, если подлинный автор очевиден? Последовала язвительная реакция учителя: «Историк В. И. Ключевский утверждал, что если в математике две половинки составляют единицу, то в жизни два полоумных никогда не составят одного умного». Девушка задохнулась от возмущения, но промолчала. На перемене она ворвалась в мой кабинет.

– Какое вы имели право так унижать моего соавтора?

– Я прекрасно вижу, чей это текст, и не люблю нахлебников. Дружба дружбой, а служба службой.

– Текст писала действительно я, но Сергей ездил по музеям, собирал и описывал материалы. Кроме того, он готовил компьютерную презентацию доклада.

И она швырнула мне на стол дискету. Я призадумался. Сам же призывал к коллективной, командной работе над проектами. На следующий день пришлось публично извиниться. Но при этом попросил в следующий раз в конце текста указывать личный вклад каждого автора. Девушка получила пятерку по истории, парень по информатике. С коллегами я договорился.

Судьба оказала мне высокую честь участвовать в последней прижизненной передаче с 3. Е. Гердтом. Уже после эфира он почему-то сказал: «Вы даже не представляете, какое это счастье – просить прощение». Кого уж там мог сильно обидеть этот солнечный человек? Педагогам такое счастье пока доступно.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.