Учим грамоте

Учим грамоте

Отец малышей очень рано (на мой взгляд) начал учить их читать. Точнее, рано начал показывать написание коротких слов: вскоре после того, как детям исполнилось 1+10. Никакого стремления к «раннему развитию» (как у фанатов Глена Домана, Сесиль Лупан) за этим не стояло – исключительно «филологизм» нашего папы, любовь к слову, как устному, так и печатному.

Любопытство (что там такое написано?) проявляла в основном Аня. Она довольно скоро (в те же год и 10 месяцев) обрадовала папу, начав «читать». Я, проверяя, писала иногда прописными, иногда строчными буквами. (Писала, понятно, латиницей – ревнители принципов скажут, что это был неверный шаг: я всё-таки отвечаю за русский…) Аня не стопроцентно, но узнавала слова. Я смеялась: так попугай «читает»! Или собака. То есть запоминаются и опознаются общие контуры слова (комбинация букв воспринимается как своего рода иероглиф).

Довольно скоро обнаружилось: Аня обращает внимание на первые буквы. Узнаёт слова по первой букве: свое собственное имя она, например, долго «прочитывала» как Alex. Слова с одной и той же буквой в начале она (тогда) не различала.

Однако вскоре (2+3) Аня начала узнавать и отдельные буковки. Она называла их словами, которые с этих букв начинаются: T – tiger, P – papa.

В 2,5 Аня уже требовала, чтобы ей показывали именно буквы. М. же казалось важным демонстрировать буквы не отдельно, но вместе со словами – так он и поступал, стараясь подбирать те английские слова, где написание и произношение более-менее совпадают. Теперь наша дочь уже могла отличить своё имя от братниного, вообще, различала разные слова с одинаковым началом – например, train и tiger, baby и banana. Правда, всё ещё путала cat и cap. Кроме этих слов, узнавала (или всё-таки именно читала?) немало других: mama, papa, Daisy, apple, grandma, horse, loon, quit. Не обходилось без забавных курьёзов: cat пыталась «прочитать» как «мяу!», dog как «собака» (русские эквиваленты в это время потеснили английские…). Это были явно не «ошибки» прочтения – просто выбирала из трёх языков слова, какие чаще использовала…

Как-то раз (в 2+6) Аня потребовала, чтобы папа написал «шакан» (стакан); М. послушно написал glass – побуквенно, называя звуки. Затем так же написал dragon. Аня с лёгкостью сразу же усвоила оба слова.

За неделю до того Аня попробовала сама нарисовать «А» – и, в общем, вывела!

Так состоялся переход к буквенному письму…

В 2+9 Аня усвоила сам принцип: буквы в разных сочетаниях дают разные слова. М. показал ей одну и ту же букву в словах fox и Alex – тем легче ей оказалось ПРОЧЕСТЬ box, слово, которое она ещё не запомнила.

В 4 Аня написала своё первое английское слово…

По сути, поначалу папа детей применял старый принцип обучения целым словам look and say (смотри и говори), позднее – более новый, the whole language approach: слова, значимые для детей, не просто запоминаются – анализируется их состав. Можно сказать, М. самостоятельно открыл один из принципов программы Jolly Phonics (когда показывал слова, произнося звук за звуком).

Постепенно начало казаться: дети переросли и эту стадию. Решив, что настала пора переходить к систематическому овладению грамотой, от чисто фонетического подхода (где буквы должны ассоциироваться со звуками и их комбинациями) М. сознательно отказался: ему казалось, дети запутаются в алфавитах их языков. Он попытался обучать детей и буквам, и стоящим за ними звукам. то есть, выбрал далеко не самый лёгкий путь… Однако какие-то связи в памяти детей откладывались.

Аня тоже очень часто отвечает, называя звук, но для некоторых букв использует всегда название, например, для H, где в названии нет ничего от реального звука. Правда, в итоге она не всегда знает, какой звук обозначается этой буквой… (4+6)

Может быть, дети продвинулись бы в английском чтении и письме и дальше, если б занятия грамотой были регулярными и продолжались. Но М. постепенно забросил «уроки» – за недостатком времени. Впрочем, ещё и потому, что появилось ощущение достигнутого результата.

А я…

Сторонницей «раннего развития» я никогда не была – защищала собственную идею развития «своевременного». Строго говоря, с моих же позиций я была не права: у Ани желание учиться было огромное, да и речь Анину обучение грамоте, безусловно, развивало… Но мне казалось (да и сейчас кажется), что обучать малышей школьной премудрости бессмысленно – если не вредно. Что им делать с этим умением? Как верно заметил кто-то из мам-«форумчанок», всё равно двухлетки-трёхлетки читать сами не будут – и это к лучшему. Не заскучают ли дети, уже умеющие читать, писать, считать, позднее – в школе? К тому же: самые крупные буковки в детских книжках всё равно малы для дошкольников, перенапрягают их глаза; не здоровее ли больше гулять, двигаться и т. д.?

И вот что ещё останавливало: почему родители считают первоочередным развитие «левополушарного» умения читать и писать? Почему основное внимание уделяют навыкам, которые доступны всем и всегда? Почему бы не сосредоточиться на художественных способностях малышей, на умении рисовать, петь, играть на музыкальном инструменте, танцевать, мастерить что-то своими руками, наконец, играть в театре, перевоплощаясь в других людей, зверюшек и т. д.?.. Не говоря уже о банальностях – например, о том, что учиться дружить нужно с детства. А можно ведь в этих изначально творческих занятиях и далее продвинуться, подняться на ступеньку подлинного – самостоятельного творчества.

Да и речь – широчайшее поле приложения сил. Многие ли из младших дошкольников умеют рассказывать связно и выразительно (не говоря уже – своё сочинять)?

Однако после того как М. начал учить Аню читать, мне пришлось подхватить инициативу…

Алек, глядя на Аню, тоже захотел знакомиться с письмом. Но по-другому, в своём стиле: водил моим пальцем по «маминым» (из русского алфавита) буквам, требовал, чтобы называла. Услышав название, кивал и переходил к другой букве. Потом снова возвращался к уже названной – учил?..

Глядя на английские занятия, я попробовала нетрадиционный путь: соединила фонетический принцип с обучением словам. Чтоб детям интереснее было учиться: слова – всё-таки меньше абстракция, чем буквы и даже звуки.

Я писала и выкладывала из магнитных буковок односложные русские слова. При этом использовала на первых порах только знаки, общие для наших алфавитов, те, что звучат и пишутся примерно одинаково: а, д, к, м, о, с, т. Кот, мама, оса, дом, ком – в узком кругу буковок было негде развернуться… Потом ввела буквы, специфически русские: ё, ф, ц, ч, ш, щ, ю, я. И Аня, и Алек делали успехи.

Когда М. свернул занятия, я тоже стала всё реже предлагать поиграть с буковками.

Дети начали забывать выученное…

Ближе к пятилетнему юбилею малышей вдруг подумалось о том, что через год, вместе со школой, начнутся серьёзные занятия письменным английским, а потом и немецким.

Откладывать освоение русской грамоты не хотелось. Пора было начинать.

И вот – были куплены полуготовые кубики Николая Александровича Зайцева. Мы с детьми постепенно склеили их (одновременно начав знакомиться с зайцевскими «складами»).

Кубики заметно помогли связывать буквы в слова. По кубикам дети очевидным образом читали быстрее… А вот зайцевские таблицы так и провисели почти без проку: я не выдерживала темп «попевок» на компакт-диске (не успевала попадать указкой на нужные «склады»), интерес детей держался первые пару минут – потом Алек подходил к проигрывателю и решительно нажимал кнопку «стоп».

Мы перенесли центр тяжести на игры с кубиками. Любимой игрой надолго стал поиск «сокровищ»: кубиками я выписывала указания, где искать «клад». Обучение пошло веселее…

М. в это время совсем прекратил занятия английским письмом. Мы тогда считали, что две разные азбуки нужно учить поочерёдно.

Наверное, это была ошибка. Колин Бейкер в его справочнике по билингвизму для родителей и учителей утверждает, что осваивать грамоту одновременно на двух языках можно (если языки одинаково хорошо развиты). Некоторые наши более опытные знакомые (имеющие не только детей, но и внуков двуязычных, трёхъязычных и даже… четырёхъязычных!) уверяют, что детям вовсе не трудно учить немецкое и русское письмо – одновременно…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.