Все будет хорошо?

Все будет хорошо?

Нервно курю в запущенном дворе детского отделения Института онкологии в ожидании окончательного приговора ребенку, которого три часа назад привез на обследование. Шансов на госпитализацию почти нет. У них всего сорок пять мест и остов недостроенного с 1994 года корпуса. Случайно взгляд падает на асфальт, где детской рукой выведено мелом: «ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО!» Немедленно два стыда сливаются воедино. Стыда за проклятую беспомощность взрослых в самых чувствительных сферах нашей жизни, будь то медицина или образование. И стыда за те неизбежные моменты в жизни, когда любые попытки отстоять здравый смысл и что-то изменить к лучшему кажутся бессмысленными. Одним словом, за грех уныния. Ведь пока мы, по слабости душевной, позволяем себе сомневаться, ребенок даже в таком мрачном месте продолжает надеяться...

Он ждал этого события больше двадцати пяти лет. Сначала молодым учителем, а затем директором школы. Все эти годы с маниакальным упорством начинал каждый педсовет одной и той же сакраментальной фразой: «Когда мы построим новую школу...» Этим же заклинанием из последних сил удерживал молодые учительские кадры, готовые разъехаться из деревни. Тем временем и они старели вместе с ним в ожидании обещанного чуда.

И чудо случилось. Первого сентября в селе Черешня, что в Краснодарском крае, Арут Суренович Кармрян открыл новую школу, построенную в полном соответствии с европейскими стандартами.

– Входите с левой ноги, – предупреждает директор.

– ?

– С левой – значит от сердца.

Со смехом рассказываю, как много лет назад, открывая новое здание своей школы, пытался запустить туда кошку. Кошка, демонстрируя явное пренебрежение к храму знаний, уперлась, и пришлось тащить ее на ошейнике.

– А моя девяностодвухлетняя бабушка посоветовала первой ввести в школу девушку в белом платье. Первой в школу должна войти чистая душа!

– Это армянская традиция?

– Просто совет мудрого человека. Что же касается национального состава, то у нас в селе, как в Ноевом ковчеге, кого только нет. У меня жена русская. Она и дочь работают здесь же.

По мере его рассказа о горном селе, где девятьсот семей давно переплелись корнями, абстрактное понятие «поликультурность образования» начинает обретать зримые, осязаемые формы. (А накануне в Нальчике, где у меня много друзей-директоров школ, шли бои.) Проблем у этого директора хватает: и зарплата низкая, и кадры стареют, но он счастлив. Будет школа – будет село. Рядом с ним невозможно не улыбаться. Два радостных пожилых мужика полутяжелого веса – уже немало. Но был и третий. Молодой директор школы № 49 города Сочи Олег Николаевич Данилов. (Он и привез нас в гости.) Живет вдвоем с мамой в служебной однокомнатной квартире. Потому и не женат. Жилья себе не построил, зато методом народной стройки соорудил пристройку к школе. А теперь пытается ее узаконить в борьбе с пожарниками, СЭС и другими носителями государственности. Глядя на коллег, подумалось: таких встарь называли столпами общества. Если государство, наконец, очнется и начнет поддерживать этих людей, тогда действительно все будет хорошо.