Цена преданности

Конечно, тот факт, что та или иная эмоция возникла в ходе эволюции, вовсе не означает, что это правильная эмоция. Убийственная сексуальная ревность и безжалостное истребление других племен, возможно, и помогли нам выжить в прошлом, но они же и омрачают наше будущее.

За преданность приходится платить свою цену. Люди сохраняют в том числе и деструктивные, болезненные отношения – с детьми или родителями, с бывшими возлюбленными, партнерами или друзьями – еще долгое время после того, как эти отношения следовало бы оборвать и двинуться дальше.

Еще более существенная плата за привязанность связана с нашей склонностью делить мир на своих и чужих, на “мы” и “они”. Обратная сторона моей преданности любимым людям – это отсутствие такой же преданности по отношению к тем, кого я не люблю. В самом деле, исследования показывают, что тот же самый окситоцин, который помогает нам доверять “своим” и любить их, делает нас менее толерантными по отношению к чужакам, к тем, кто в группу “своих” не входит[77].

Сходным образом те же импульсы, которые заставляют нас так заботиться о “наших” детях (даже если эти дети нам биологически не родные), способны сделать нас безразличными к чужим детям. С точки зрения современных родителей ярким примером такого отношения служит система государственных школ. Я могу считать, что всем детям было бы лучше, если бы все дети учились в государственных школах, но моим детям лучше учиться в частной.

Хотя абстрактно мы, возможно, и признаем, что важно заботиться о каждом человеке, но на практике мы превыше всего ставим собственное благополучие. Некоторые философские традиции – например, определенные версии утилитаризма – утверждают, что этот подход в корне неверен и что нам следует заботиться о благополучии всех вообще живых существ.

Но в целом эти эмоции, конечно, правильны и вполне обоснованы. Проблема долгосрочного сотрудничества все равно встала бы перед нами и ее все равно пришлось бы решать, даже если бы эволюция не дала нам хорошего стартового преимущества, – и преданность конкретным партнерам все равно была бы верным и хорошим решением. Чувство преданности входит в число самых важных и значимых человеческих чувств. То, что мы заботимся о своих любимых ради них самих, а не ради себя, – одна из основ нашей моральной и даже духовной жизни.

По сути дела, многие религиозные и духовные учения рисуют идеал, который опирается на эти чувства. Этот идеал состоит в том, чтобы распространить ту особую, преданную любовь, которую мы так естественно питаем к своим детям, на остальных людей, на всех и каждого. Идеал бодхисатвы или святого, который любит каждого человека на свете так, как мы любим своих детей, вероятно, столь же недостижим, как идея философа-утилитариста о максимизации индивидуального благополучия каждого человека. Тем не менее это идеал, который – по крайней мере мне – кажется более эмоционально близким и притягательным.