Разговоры, разговоры

Когда Гипо Попо была малышкой, она объяснялась в основном жестами. Если нужно было попросить что-то простое, ее все понимали. Но как можно было сказать бестолковому гостю: «Дай мне конфет так, чтобы мама не заметила?» Пришлось учиться говорить. Теперь Гипо Попо подросла, повзрослела, научилась говорить… и берет конфеты сама, а потом вежливо благодарит: «Большое спасибо!»

Появление и развитие речи были одними из моих самых главных задач… и самых главных ужасов. Как мне казалось, что Пол никогда не начнет сначала ползать, потом ходить, так долгое время мне казалось, что она не начнет говорить. И страх этот не только мой. Однажды я была на встрече с папой мальчика с синдромом Дауна, который в тот момент сдавал экзамены на аттестат зрелости (которые осиливают лишь меньше половины совершенно здоровых израильтян). Он сказал, что семья была так помешана на речи мальчика, когда он был маленький, что без конца «дрессировала» его, говорила с ним… в результате ходить он начал лишь в три года – намного позже, чем говорить. Это семейство запомнилось мне еще и случаем, передающимся из уст в уста. Дедушка мальчика – профессор психологии, который много лет работал с детьми с синдромом Дауна, однажды зашел на кафедру в университете и произнес:

«Поздравьте меня! У меня родился внук с синдромом Дауна». Все присутствующие сначала обалдели, а потом… захлопали. Как ни странно, это не первый случай, который я знаю, когда у людей, которые по работе сталкивались с синдромом Дауна, рождались соответствующие дети и внуки. Объяснений этому, кроме мистических, у меня нет.

Еще до того, как Пол произнесла первое слово, я прочитала книгу логопеда Ромены Августовой «Говори, ты можешь!» с подзаголовком «Как развивать речь ребенка и учить его читать, особенно в практически «безнадежных» случаях». В своей книге Ромена Августова утверждает, что можно (и лично это удается) научить говорить детей с синдромом Дауна в раннем возрасте, и даже тех, у кого задержка развития, а значит и речи, очень серьезна. Разумеется, я прочитала книгу от корки до корки. Она оказалась достаточно путаной и бессистемной – возможно, сама автор успешно учила детей, но повторить ее достижения кому-то другому по ее книге представлялось маловероятным – там просто не было четкой методики. Впрочем, зерна разумного я все же вынесла. Собственно, они мало отличались от рекомендаций специалистов из «Даунсайд Ап», а также того, что было написано в их методичках. Нужно было начинать с простых звуков и слогов, добиваться того, чтобы ребенок повторял то, что может. И началась ежедневная, кропотливая, изматывающая работа. Моя и логопеда. Правда, и награда за нее сумасшедшая: девочка говорит! Когда она вдруг выдает мне: «Мама, послушай меня внимательно! Вот сначала ты почитаешь мне сказку про котенка по имени Гав, а потом иди работай!», я просто таю. Пять лет назад я о таком даже не мечтала!

Проблема: Монолог вместо диалога. Не секрет, что проблемные дети начинают говорить позже и говорят хуже своих сверстников. Часто родители, привыкшие к их молчанию, даже не дают им возможности ответить. Они либо вообще к ним не обращаются, либо не делают паузы в речи, чтобы «медленный» ребенок мог сконцентрироваться, подумать и что-то сказать.

Путь решения: Все время обращаться к ребенку, даже маленькому, и делать паузу – как бы ожидая его ответа, побуждая его к речи. Если ребенок подрос, нужно подождать, когда он сформулирует свою мысль. Не перебивать и не торопить. Даже если ответ покажется странным, продолжать диалог.

Мой опыт: Я говорила, не замолкая. Песенки, стишки, потешки, просто комментировала все, что делала. И всегда, когда обращалась к дочке, делала перерыв – как будто бы для ее ответа. И дождалась! Сначала Пол начала договаривать слоги – обычно последние – в знакомых словах. Примерно так: я говорю «ты умни…», а она: «…ца!», «разумни…» – «…ца», «про тебя знает вся ули…» – «… ца». Позже, когда она понемногу начала говорить, приходилось терпеливо ждать, когда она сформулирует свою мысль. Иногда это ужасно раздражало. Ждешь ответа «да» или «нет», а получаешь какую-то маловнятную цитату из мультфильма или сказки. Какая связь с вопросом – не ясно. Но я старалась всегда честно ждать, пока Полина выговорится. Сейчас, когда у меня нет времени или она вклинивается во взрослый разговор, я говорю: «Запомни, что ты хотела сказать. Я закончу беседовать с тетей и выслушаю тебя, хорошо?» Правда, обычно после кивка и подтверждения, «хорошо», Пол продолжает свою мысль… она же важнее какой-то тети!

……………………….

Проблема: Гипотонус лицевых мышц мешает ребенку выговаривать часть букв, а также в полной мере владеть собственной мимикой.

Путь решения: Несколько. Один из них – логопедический массаж – метод механического воздействия на мышцы, нервы, кровеносные сосуды и ткани лица и полости рта. Лучше, конечно, чтобы массаж делал специалист – логопед. Но за неимением такового сойдет и мама.

Мой опыт: Начали с полугода – с легкого массажа во рту – пальцем, обернутым марлей. Кроме того, «чистили зубы» специальной помесью щетки с массажным валиком. Разумеется, без пасты. Настоящей щеткой тоже начали пользоваться очень рано – преследуя, кроме гигиенических, именно массажные цели. Собственно массаж лица был сначала (с трех месяцев) частью общего массажа, который я делала Полине – легкие движения по лицу, после всего тела, когда на руках уже практически нет масла.

Позже купила книгу Е.А. Дьяковой «Логопедический массаж» и делала Полине массаж лица, следуя ее рекомендациям. Работа не закончена. Всех букв она не выговаривает и сейчас, но понять ее можно. Трудно сказать, какую роль сыграл в этом именно массаж. Думаю, все сработало в комплексе. Но то, что массаж важен, безусловно.

Проблема: Неясность речи. Даже когда ребенок начал говорить, он торопится, проглатывает слоги, говорит только окончание слов. Родители и так понимают, а все остальные не так уж и важны.

Путь решения: Хорошо помогают развитию и улучшению речи занятия логоритмикой – дисциплиной, связывающей слово, музыку и движение. Не вдаваясь в подробности, объясню, что это умение правильно дышать (вдыхать во время усилия, например, поднятия рук, и выдыхать, когда руки опускаются), петь, регулировать силу голосу. Все несложные упражнения типа «поем тихо, как мышки, поем громко, как мишки» способствуют развитию речи и учат ребенка управлять голосом. Подробнее о логоритмике можно прочитать в «Хрестоматии для родителей», изданной «Даунсайд Ап». Довольно просто и эффективно – научить ребенка «отбивать ритм» – то есть медленно и четко произносить слово по слогам, помогая себе рукой – стукая, например, по коленке, как по барабану. Кроме того – не лениться останавливаться и ждать, пока ребенок четко и ясно произнесет фразу (или ее часть – то, что он может на настоящий момент).

Мой опыт: Купили звонок (примерно такой, как бывает на стойках регистрации в гостиницах). И каждое слово проговаривали, ударяя по нему рукой. Сначала Пол колотила, не останавливаясь. Много времени прошло, прежде чем она поняла, чего мы (логопед на занятиях и я) от нее хотим. Потом стала говорить медленнее и четче. Кроме того, я не разрешала ей «съедать» слова, а каждый раз возвращалась к началу фразы и говорила: «Скажи четко, я не понимаю!» Иногда это работало.

Мы с Полиной, как любители книг и театра, «проигрывали» звуками, например, «Машу и Медведя».

От громкого низкого голоса большого папы-мишки до низкого писка мишки-сына.

……………………….

Проблема: Начало речи задерживается не только из-за СД, но и из-за билингвизма (двуязыкой среды, в которой растет ребенок). Необходимость понимать два языка сразу путает ребенка и несколько отодвигает то время, когда он начинает говорить. Впрочем, доказано, что на умственных способностях это сказывается скорее положительно, чем отрицательно.

Путь решения: Считается, что в идеале – до трех-четырех лет – говорить с ребенком стоит только на одном языке. Потом, когда он сам начнет разговаривать, добавить второй язык. Впрочем, единого мнения на сей счет нет. Некоторые педагоги считают, что ничего менять не нужно – ребенок заговорит сразу на двух (а то и трех) языках, даже если их не разделять друг от друга. А версию про один язык придумали монолингвисты.

Мой опыт: До года Полина слышала в семье только русскую речь. В год она пошла в детский сад, где все говорили на иврите. Возможно, будь ситуация иной, я отдала бы малыша в частный садик, где основной язык –русский. Но специализированные детсады в Израиле только государственные, а значит, и язык там – государственный. Иврит.

Некоторое время Полина вообще не понимала, что происходит, а потом привыкла. Исключить дома русский язык, хотя бы на время, я не могла – бабушка и дедушка, которые много времени проводили с внучкой, говорили только на нем. Так что получилось так: в садике ребенок окружен ивритом и соответственной культурой: песенками, книжками, сказками. А дома – все на русском. В три года Полина еще путалась в этом многообразии. В четыре уже заговорила на двух языках. Сначала – на ужасной их смеси. Причем путаница была не только между словами, но и между частями слов. То есть она могла сказать половину слова на русском, половину – на иврите. Понять ее, учитывая плохое произношение, было сложновато. Даже родственники в России вынуждены были выучить несколько слов на иврите. Пол никак не желала использовать синонимы на русском. Так, в нашей семье мороженое до сих пор называют «глида» – Полина приучила всех.

К четырем с половиной годам языки разделились, а кроме того, девочка поняла, что есть люди, которые не знают одного из знакомых ей языков. Вывод? С ними нужно разговаривать на другом! Этот момент, когда она перестала обращаться к дедушке и бабушке на иврите, я очень хорошо запомнила. Это был какой-то значительный прорыв в ее развитии.

Надо сказать, что визиты в Россию на более или менее долгое время (например, на две – четыре недели) очень улучшают русский язык Полины. Вынужденная общаться с людьми, не знающими ни слова на иврите, она резко начинает говорить на русском красивее и правильнее. И ее пассивный словарный запас, довольно большой из-за книжек и сказок, переходит в активный.

……………………….

Проблема: «Кризис молчания». К трем годам речь остается очень ограниченной. В основном ребенок объяснялся жестами. Причем набор жестов был велик и сопровождался столь живой мимикой, что все все прекрасно понимают.

Путь решения: Частные занятия с логопедом-дефектологом. Хотя бы раз в неделю. Таков был вердикт логопеда из «Даунсайд Ап», которая общалась с девочкой.

Мой опыт: В детском саду Полины к средствам общения добавлялись также и картинки с рисунками, на которых были вещи, продукты и даже… эмоции. Полина была достаточно умна для того, чтобы понимать, что все вокруг говорят, а она – нет. Постепенно она начала «закрываться», то есть просто не желала отвечать на заданные вопросы словами. Я решила, что, если ничего с этим не делать, позже разговорить закомплексованную девочку будет намного сложнее.

С Полиной и до этого – с годика – в садике занималась логопед. Но одного короткого (до 30 минут) урока в неделю, часто к тому же не индивидуального, а группового, девочке не хватало. Когда она перешла в садик для детей от трех лет, я пришла частным образом к тому логопеду, с которой Полина уже была знакома – из «малышового» садика. Стиль ее занятий сначала показался мне жестким – она была очень требовательна, держала детей в жестких границах, просто заставляла говорить. Но эффект был просто потрясающим! Одно индивидуальное занятие в неделю, длившееся час, дало резкие положительные результаты. К тому же занимались они не только речью, но и общим развитием: логикой, счетом, игрой. Параллельно, видя, как занимается с Пол логопед, мы занимались дома. Не могу сказать, что так же упорно, регулярно и результативно. Но уже через пару месяцев Полина начала говорить, с каждой неделей все лучше и лучше.

Проблема: Не каждый логопед может работать со специфическими детьми. Нужно найти того, кто знает особенности детей с задержками в развитии, знаком с методиками их обучения и просто верит в то, что практически любой ребенок может говорить. И уж точно – ребенок с СД.

Пути решения: Искать человека, который поверит в твоего ребенка.

Мой опыт: Я много читала в письмах матерей проблемных детей о том, что работающие с малышами логопеды просто не верят в силы подопечных. Просто работают так же, как с обычными детьми, не учитывая особенностей развития людей с СД. Возможно, от этого у них ничего и не получается. Надо сказать, что логопеда-дефектолога с опытом в любой стране найти не просто. Даже те, у кого эта специальность написана в дипломе, не всегда могут работать с «особенными» детками – не хватает любви и терпения. Пол повезло – ее логопед Анат за 40 лет работы научила четко и правильно говорить, а также читать и писать и даже сочинять стихи множество людей с СД. Некоторым из которых до нее так не везло, что они умудрились закончить школу (специализированную, конечно!), так и не научившись ни читать, ни писать. Просто «отсидели» положенные 12 лет.

Мне кажется, главное – не отчаиваться. Возможно, придется перебрать множество педагогов, пока попадется именно тот, что подходит: достаточно требовательный, профессиональный и уверенный и в себе, и в малыше.

Мы закончили работать с Анат в связи с переездом. Теперь просто дружим домами и перезваниваемся – иногда я привожу Полину на консультацию. К пяти с половиной годам начался следующий этап – обучение глобальному чтению. И я опять в начале нового витка – ищу человека, который поверит, что Полина может научиться читать, и возьмется с ней работать. Пока учу ее сама.

……………………….

Проблема: Ребенку нужен правильный и хороший русский язык. Собственно, раз уж ребенок говорит на двух языках, пусть оба будут грамотные. Нет ничего хуже «суржика». Как помочь ребенку?

Пути решения: Читать книжки и рассказывать сказки на двух языках, никогда не говорить на «суржике» (смесь языков). Обеспечить ребенка максимальным общением с носителями языка.

Мой опыт: Начала я с того, что просто все время говорила. До такой степени много, что меня к концу дня просто подташнивало. Я рассказывала крошечной Пол, что я делаю, как называются предметы вокруг, пела (странно, что она до сих пор любит песни!). Потом я поняла, что «детские истории» – это прекрасно, но ведь не обязательно все делать самой. И купила несколько десятков аудиодисков со сказками и детскими песенками – практически все, что смогла вспомнить из своего детства. «Голубой щенок», «Али-Баба», «Бременские музыканты», а также русские народные сказки в исполнении самых известных российских артистов. И приучила Полину слушать их как в течение дня, так и перед сном. Надо сказать, что отчасти благодаря этому лексикон Пол полон слов, которые современные люди не употребляют. Уже потом мы перешли к мультфильмам на русском – сначала тем, что я помнила с детства (часть из них совершенно не произвели впечатления на Полину), а потом и на новые, типа «Смешариков» и «Лунтика».

Кроме того, очень помогает игра в театр. У нас есть несколько коробок прекрасных российских перчаточных кукол – в каждой коробке по сказке, и даже оригинальный сценарий – со стихами и песенками в придачу. Играем бесконечно – каждый знает свою роль (или роли) наизусть. Привлекаем гостей, некоторые из которых так далеки от народа (то есть от детей и сказок), что даже не помнят содержания «Трех поросят». Полине приходится быть суфлером.

Многократное проговаривание текста развивает не только речь, но и память. Наконец, можно отойти от «канонической» сказки и фантазировать по ходу дела. Так, когда волк (я) спрашивает поросенка Нуф-Нуфа (Полину), почему он не хочет открыть дверь, поросенок недолго думает и отвечает: «Не могу! Боюсь, что домик развалится».

……………………….

Проблема: Ребенок говорит, игнорируя род, число и падежи. Его понимают – это главное.

Путь решения: Не лениться – останавливать путаную и сбивчивую речь и просить повторить все четко и ясно. Проговаривать самой – сразу правильно.

Мой опыт: Я всегда тороплюсь. Я делаю все быстро. Быстро говорю. Быстро думаю. Не так-то просто каждый раз останавливаться и по сто раз проговаривать с Полиной одно и то же предложение, объясняя ей, что окно – оно, а пес – он, хотя собака – она. Я не продолжаю разговор, пока мы общими усилиями не построим и не проговорим фразу правильно. Сначала Полина бесилась и торопилась (она вся в меня – всегда торопится). Потом смирилась. Говорит почти правильно.