Сознание и цивилизация

Эволюционная необходимость отсутствует не только для развития сложных многоклеточных организмов, но и для возникновения сознания. Просто череда эволюционных изменений, спровоцированных случайными событиями, приобрела крайне причудливый, сложный, всецело определяемый внешними обстоятельствами характер — и вот я передаю вам свои мысли посредством печатного слова. Этот путь никоим образом не был предопределен.

Ученые не умеют определять, какие животные обладают сознанием. Мы судим об этом по выражению морды и поведению животного, но это неверные свидетельства! Если предположить, что крупные приматы — шимпанзе, орангутанги и гориллы — имеют сознание, в каком-то смысле подобное нашему, и что им обладал наш общий предок, из этого следует, что сознание существует на нашей планете около 10 млн лет. Добавив другие виды животных, например ряд крупных млекопитающих (китов или слонов), или, скажем, ворон, мы должны будем отодвинуть возникновение сознания еще дальше в прошлое и допустить, что оно, вероятно, появлялось не единожды. Существует, однако, качественная разница между человеческим сознанием и тем, что демонстрируют наши родичи-приматы, не говоря о еще более спорных формах сознания, возможно имеющихся у других млекопитающих и даже некоторых птиц. Мы способны говорить, угадывать чужие мысли, воображать ход мысли других людей и лгать. Другие животные на это не способны. Насколько известно, наше сознание, наш способ мышления не имеют аналогов на Земле.

Возникновение в Восточной Африке людей — с сугубо человеческой способностью отчетливого самосознания, сложного абстрактного мышления и выражения мыслей посредством речи — не было неизбежным. Оно стало результатом еще одной цепочки случайностей, вероятно связанных с изменением климата. Анатомически и психологически современные люди возникли самое большее 200 000 лет назад. Следовательно, примерно 99,995% времени существования жизни на Земле инопланетянам не с кем было контактировать. Пилоты летающих тарелок могли бы полюбоваться земными стегозаврами, акулами и слизнями, но, чтобы поделиться своими передовыми технологиями, им пришлось бы перенести свои поиски на другие планеты.

Когда мы появились, ничто не гарантировало нашего выживания. Генетические данные свидетельствуют, что человеческая популяция примерно 80 000 лет назад перенесла катастрофическое сокращение — в какой-то момент на планете осталось около 10 000 особей. Засуха или болезнь в любой момент могла задуть слабый огонек человеческого разума. Начав понемногу расселяться по земле, попутно развивая язык, осваивая ритуальные пляски, украшая тела татуировками и стены пещер росписями, люди повстречались со своими близкими родичами: неандертальцами, загадочными денисовцами и, возможно, другими популяциями. Мы выжили, они — нет. Но все могло обернуться иначе.

Даже расселившись по планете и увеличившись в численности примерно до миллиона, говорящие обезьяны не приобрели гарантий того, что когда-нибудь освоят космос. Для развития цивилизации нужно было сочетание пригодных для окультуривания растений и благоприятного климата. Впервые мы обрели такие условия на территории Плодородного полумесяца (земли современных Ирака и Сирии), затем в Китае и Центральной Америке, но первые попытки освоить сельское хозяйство легко могли провалиться. Большую часть своего существования люди были охотниками-собирателями и, если бы не возникновение сельского хозяйства, ими бы и остались. И вновь маршрут нашего развития был проложен счастливым случаем при самых призрачных шансах на успех. Разумные инопланетяне должны были бы в такой же мере зависеть от случая, но могли оказаться далеко не столь везучими, как мы.

При некоторой удаче и большой мудрости мы, возможно, сумеем преодолеть экзистенциальные угрозы климатических изменений и ядерного самоубийства, будущих природно-очаговых эпидемий и вероятной неэффективности антибиотиков вследствие злоупотребления ими, а наши системы предупреждения космических угроз помогут нам избежать встречи с массивным астероидом (это лишь те бедствия, которые мы можем себе представить, возможны и другие). Если мы с этим справимся, то сможем колонизировать другие миры и разослать тысячи зондов, приглашая инопланетные цивилизации к контакту. В конце концов вымрем и мы, как любой другой вид. Временное окно, в которое другие цивилизации могли бы обнаружить нас и связаться с нами, скорее всего, чрезвычайно узко. На галактической шкале времени нам отводится совсем маленький интервал. Это относится и к любым гипотетическим инопланетянам. По трагическому стечению обстоятельств мы можем просто разминуться. Не исключено, что мы найдем их зонды, реликты погибшей цивилизации, но пока мы не наблюдаем никаких роботов, кроме своих собственных.

Мы прошли огромный путь, но из этого совершенно не следует ни возможность существования иной способной к космическим полетам цивилизации, ни гарантий того, что человечество достигнет звезд. Кажущаяся неизбежность возникновения человеческой цивилизации — это обман восприятия, вселенская тавтология: мы можем гадать о природе сущего только потому, что существуем. Наше существование не продиктовано никакими высшими силами и не прописано в наших генах. Нам просто невероятно, нереально повезло.

Это не мрачный взгляд на жизнь — всего лишь объективный. Он не означает, что SETI и другие подобные проекты являются пустой тратой времени или что нам не следует изучать Солнечную систему и космос за ее пределами. Из него, однако, следует, что приоритетным для нас должно быть постижение хрупкого чуда жизни на Земле и всемерные усилия по предотвращению дальнейшего разрушения экосистемы. Мы несем ответственность перед триллионами живых существ Земли, существование которых поставили под угрозу. Главной задачей для нас должно стать решение колоссальных проблем, которые мы сами создали.

Я был бы совершенно счастлив, если бы удалось найти на Марсе жизнь внеземного происхождения или поймать межзвездное послание. К сожалению, я не вижу причин на это рассчитывать. Хорошо, если я ошибаюсь!