«Наутилусы» и «программисты»: две системы – два типа лидеров
«Наутилусы» и «программисты»: две системы – два типа лидеров
Кто знает слово «Наутилус» не только по известной рок-группе Вячеслава Бутусова, но и по роману Жюля Верна «Десять тысяч лье под водой», должен помнить, что название подводной лодки капитана Немо переводится как «подвижный в подвижности». На мой взгляд – очень подходящее определение для объяснения природы лидера в обществе открытого типа.
Эффективный лидер обязан меняться в современном обществе так же быстро, как конъюнктура рынка, а лучшие делают это еще до того, как о новой рыночной ситуации узнает весь мир. Меняться – не в смысле морально-нравственном, а с точки зрения вооруженности адекватными для успеха в жизни и бизнесе компетенциями.
Сегодняшнее окружение лидера не оставляет ему никаких шансов на одну-единственную стратегию успеха. В этой связи говорить о профессиограмме лидера национального масштаба просто бессмысленно. Сегодня он банкир. Завтра – промышленник. А через год – топ-менеджер в области информационных технологий. И тем не менее, меняя области применения своего таланта, он неизменно остается аналитиком, изобретателем, менеджером и сильной личностью.
Лидер-«программист» – характеристика корпоративного лидера, ориентированного на успех в какой-то определенной области. Он, зная набор требований, которые предъявляет «хозяин» к своему персоналу, всегда может выстроить стратегию своего успеха, подстраиваясь под условия игры, обозначенные законом. По мере развития современных рынков лидерам-«программистам» жить становится все сложнее и сложнее. Объясняется это прежде всего тем, что современные организации, в отличие от традиционных, сами по себе перестают быть жесткими, надолго запрограммированными структурами и активно подстраиваются под требования господина рынка.
В национальном масштабе лидер-«программист» – атавизм, оставшийся от авторитарной системы. Маршрут к успеху советского лидера был всегда ограничен шириной номенклатурой колеи. Сильная личность могла достичь очень многого, но… только оставаясь лояльной системе. Хуже всего для самой системы было то, что путь наверх легко просчитывался зачастую далеко не лидерами с большой буквы этого слова. Попасть в номенклатурную колею стремились все. С какого-то момента в партию победившего пролетариата пошли не за идеями, а за должностями, загранкомандировками и продуктовыми наборами. Когда численность квазилидеров в советском государстве превысила критическую массу, оно рухнуло, как подгнившее дерево. И этот тоталитарный колосс тоже оказался на глиняных ногах.
Кадровую пародию на времена СССР можно наблюдать и сейчас: власть в прямом смысле бьется в поисках компетентных профессионалов, не понимая, что самые лучшие специалисты в эпоху экономики знаний не работают в жестких авторитарных системах, унижающих человеческое достоинство и не отвечающих их представлениям о ценностях.
С другой стороны, и сами чиновники боятся лихих, окрыленных, одаренных талантом драйверов. В их тихих омутах не нужны никакие креативные «движухи». В государстве чиновничьей власти, в отличие от бизнеса, все борются не за эффективность, а за возможность оставаться в системе. Беда в том, что выживание в системе не гарантирует выживания страны. Скорее наоборот.
У Питера Сенге, современного мыслителя и теоретика культуры наивысшей эффективности, есть такое наблюдение: если лягушку поместить в теплую воду и поставить на тихий огонь, то она сначала расслабится, потом разомлеет от удовольствия и по мере повышения градуса воды сварится без малейшего желания бороться за жизнь. Если же лягушку сразу забросить в кипяток, то она обожжется и немедленно выскочит из кастрюли живой.
Поднявшаяся на нефтяной ренте, действующая правящая элита России удушила в своих объятиях предпринимательскую активность среднего класса и снова подогрела «бульончик» для широких слоев иждивенчески настроенного населения. Спите спокойно, уважаемые жители. В Багдаде все спокойно!
Данный текст является ознакомительным фрагментом.