ПЕРВОЕ ИЛЛЮСТРИРОВАННОЕ ИЗДАНИЕ БАСЕН

Следующая книга И. А. Крылова, в которую, кроме уже напечатанных в изданиях 1809 и 1811 годов вошли новые 36 басен, появилась только через четыре года, в 1815 году. Это была первая иллюстрированная книга басен И. А. Крылова.

Четыре года, прошедшие между выходом в свет крыловских басен, были грозным временем для России: страна пережила Отечественную войну 1812 года. Естественно, что И. А. Крылов в своих баснях широко откликнулся на события этой войны. Откликнулся по–крыловски — умно, хитро и остро. Тревога, охватившая русский народ в докутузовский период войны, отражена, например, в басне «Раздел». Заключительные слова в басне:

В делах, которые гораздо поважней,

Нередко от того погибель всем бывает,

Что чем бы общую беду встречать дружней,

Всяк споры затевает

О выгоде своей --

прямо указывали на грызню генералов «главной квартиры», действовавших из–за личных интересов в ущерб обороне родины.

В басне «Кот и повар» говорилось о том же. Назначение Кутузова главнокомандующим было сделано по воле общественного мнения, по воле народа, вопреки желанию царя. Формированию этого общественного мнения немало способствовал Крылов своими баснями, напечатанными в журналах и ходившими по рукам в списках.

В басне «Ворона и курица» Крылов оправдал оставление Москвы Кутузовым, считая это гениальным стратегическим шагом. «И на погибель им Москву оставил», — писал о Кутузове Иван Андреевич, чем весьма помог полководцу, страдавшему от интриг тщеславного царя и придворной камарильи.

Одну из самых знаменитых басен Крылова «Волк на псарне» Кутузов прочитал перед фронтом солдат и офицеров. При словах: «Ты сер, а я приятель сед», — Кутузов приподнял фуражку и указал на свои седины. Громкое «ура» покрыло чтение этой басни.

Крылов и далее помогал народному герою, выпуская такие басни, как «Обоз», в которой оправдывал его мудрую осторожность, «Щука и кот», где язвительно вывел царского приспешника адмирала П. В. Чичагова, упустившего из–за нежелания выполнить кутузовский приказ возможность пленения самого Наполеона.

Баснописец становится чрезвычайно популярным и в армии и в народе. Народ понял и полюбил его басни.

В эпоху Отечественной войны 1812 года произошел подъем народного самосознания, и вместе с тем возрос интерес к вопросам искусства и литературы. Самые широкие слои населения стали ощущать нужду в печатном слове, потянулись к книге. Передовая часть общества прониклась глубочайшими симпатиями к народу. Занималась заря деятельности дворянских революционеров–декабристов.

Такова была политическая обстановка, когда И. А. Крылов счел возможным выпустить свою новую книгу. Он охотно принял помощь царедворца А. Н. Оленина, который выхлопотал для него царскую субсидию на издание. В письме А. Е. Измайлова к Н. Ф. Грамматину (13 января 1813 года) можно прочитать такие строки: «Крылов на новое издание своих басен получил от государя через предстателя своего Оленина четыре тысячи рублей»28.

Ниже, при описании следующего иллюстрированного издания крыловских басен, вышедшего в свет через десять лет, в 1825 году, об этой «помощи» Оленина Крылову будет рассказано более подробно. Пока же достаточно сказать, что А. Н. Оленин составил смету издания новой книги, сам пригласил художников–иллюстраторов, следил за гравированием их рисунков. Каждую гравированную картинку в книге он метил своей монограммой «А. О.», обозначавшей, что гравирование прошло под его руководством.

Тираж книги был намечен в 2000 экземпляров, из которых сто — на веленевой бумаге, какая–то небольшая часть — на бумаге простой, но со всеми гравюрами и все остальные — без гравюр вовсе, с одной заглавной виньеткой 29.

По опыту В. С. Сопикова (No 12832) цена книги была помечена: «На веленевой бумаге — 25 рублей, на обыкновенной — 15 рублей и то же, без картин — 8 рублей».

Подобное деление на три вида диктовалось отчасти особенностью медных гравировальных досок, которые большого тиража не выдерживали, «уставали» и начинали давать плохие отпечатки или изнашивались вовсе.

Содержание книги было разбито на три части. Цензурное разрешение получено 25 мая 1815 года, а поступили книги в продажу — две первых части около 1 декабря того же года, а последняя часть — в январе 1816 года.

В издание вошло 70 басен.

Мои экземпляр — из числа веленевых, «подносных». Переплетен в красный марокен, с золотым обрезом.

Имеется такой же экземпляр второго вида, в простом переплете, на обыкновенной бумаге, со всеми гравюрами, кроме одной: на странице 47 первой части — гравированная виньетка «Квартет» отсутствует. Очевидно лопнула гравировальная доска во время печатания первых экземпляров. Вместо виньетки набрано: «Конец первой части». Кроме того, на странице 21 третьей части почему–то выпало заглавие басни «Волк на псарне». Стоит просто номер «XV». В веленевых экземплярах есть и номер и заглавие. Во всем остальном — экземпляры идентичны.

Имеется у меня также экземпляр третьего, удешевленного вида, без гравюр вовсе, с одной заглавной виньеткой.

Следующее, еще более богато иллюстрированное издание басен 1825 года (оно будет описано отдельно, на своем месте) вышло в свет также в трех видах: на веленевой бумаге, с гравюрами, на бумаге простой, с гравюрами и экземпляры дешевые, без гравюр.

Тираж этих удешевленных (без гравюр) басен издания 1825 года был для своего времени громаден: десять тысяч экземпляров. Из них, веленевых, вероятно, всего сто, а с гравюрами, но на простой бумаге — экземпляров двести — триста.

Интересно отметить, что дешевые (без гравюр) экземпляры басен издания 1815 и в особенности 1825 года встречаются сейчас значительно реже, чем экземпляры второго и первого видов (с гравюрами). В. А. Верещагин, описывая эти книги в своем справочнике, сообщает: «Обе они (1815 и 1825 годов) были изданы, по всей вероятности, в весьма ограниченном количестве экземпляров и в тех, весьма редких случаях, когда они попадаются в продаже, оказываются большей частью переплетенными в современный изданию сафьяновый переплет с золотым обрезом»30.

В. А. Верещагин, разумеется, видел и описал только особые, иллюстрированные виды издания. Он абсолютно прав, говоря об их редкости. Однако, как ни редки они, как бы ни был мал их тираж, — экземпляры эти все–таки встречались и нет ни одного более или менее значительного собрания книг, где бы они не стояли на полке.

Другое дело — простые безгравюрные экземпляры. Несмотря на значительный их тираж и более дешевую цену, они почти совсем исчезли с книжного горизонта. Находящийся у меня простой безгравюрный экземпляр басен издания 1825 года в обложке я имею все основания считать уникальным, так как подобного экземпляра я не нашел ни в одном государственном или частном собрании.

Объясняется это, конечно, тем, что дорогие, «с картинками» экземпляры предназначались для привилегированного сословия, имевшего библиотеки, в которых книги эти тщательно сохранялись.

Из этих библиотек они изредка попадали потом на книжный рынок и продолжали украшать коллекции других собирателей.

Басни Крылова без гравюр, дешевые, покупал народ, который читал их, зачитывал «до дыр», и книги эти в конце концов утрачивались, пропадали. Вот и получилось парадоксальное явление: экземпляры, отпечатанные в какой–нибудь сотне экземпляров, — найти можно, а экземпляры, оттиснутые в количестве десяти тысяч, — почти уникальны.

С точки зрения полиграфического искусства иллюстрированные книги басен Крылова издания 1815 и 1825 годов Образцовы и являются одними из лучших русских иллюстрированных изданий.

Как я уже говорил, мне посчастливилось: я имею оба эти издания во всех трех их видах.

Иван Андреевич Крылов знал, что книги его раскупаются мгновенно, и особенно интересовался тиражами именно простых, удешевленных изданий «для народа». О необыкновенном успехе этих изданий он говорил, что «басни его дают в руки детям, а дети не умеют беречь книг…«31 Лукавая улыбка баснописца при этом понимающим людям говорила о весьма многом.