Наследие Магнуса Голоногого

Царствование Магнуса Голоногого знаменовало собой пик норвежской власти на северных островах и Гебридах. Походы Магнуса с лихвой окупились богатой добычей, а завоевания обещали хороший источник доходов и много солдат для норвежской короны, но при одном важном условии – если их удастся удержать надолго и расходы не будут чрезмерными. Сам Магнус мог подчинить острова королевской власти, только пребывая там лично, с армией и флотом. Такую ситуацию нельзя удерживать бесконечно. Расквартировать на островах армию было бы недопустимо дорого, к тому же и в самой Норвегии еще многое предстояло сделать для должного укрепления монархии, что уж говорить о далеких островах у шотландских берегов. Успех Магнуса, таким образом, оказался эфемерным, и завоевания ненадолго пережили короля, павшего в бою в Ирландии в 1103 г. Для укрепления королевской власти в Оркни Магнус за время своего краткого правления предпринял лишь одно – он сверг правивших сообща оркнейских графов Паля и Эрленда и в 1098 г. посадил на их место своего восьмилетнего сына Сигурда. В 1102 г. Магнус добавил к номинальному владению Сигурда Королевство Мэна и островов. Если бы это образование удержалось, возможно, оно заложило бы традиции лояльности к норвежской монархии, но Сигурд не собирался тратить на это время. После смерти отца он отправился в Норвегию требовать свою долю норвежского королевства у брата Эйстейна и на острова больше не возвращался. Сигурд ходил в крестовые походы, а Эйстейн целиком сосредоточился на строительстве государственных институтов и процветании Норвегии, так что обитателям островов пришлось самим заботиться о себе. Сигурд умер в 1130 г. (после смерти Эйстейна в 1123 г. он правил Норвегией единолично), и в королевстве вспыхнула междоусобная война – при законах о престолонаследии, действовавших в эпоху викингов, претендентов на трон зачастую оказывалось слишком много. В результате в следующие 150 лет норвежские короли лишь дважды посещали свои западные колонии. В их отсутствие монаршая власть предсказуемо ослабла, и заполнить образовавшийся вакуум в сложившейся ситуации было некому. Безусловно, шотландские короли хотели бы забрать все острова вокруг Шотландии под свою державу, но даже в материковой части страны еще оставались области, такие как Аргайл, Кейтнесс и Гэллоуэй, которые лишь номинально считались частью королевства, но фактически не подчинялись шотландским монархам. Англия находилась слишком далеко, а ирландские короли были целиком поглощены войнами за верховенство и не думали о покорении северных островов. Через несколько лет после смерти Магнуса графство Оркни и Королевство Мэна и островов вернули себе традиционную автономию, однако ни одно из двух государств не оказалось в силах заставить местных скандинавских и гэльско-скандинавских вождей прекратить пиратский промысел, продолжавшийся еще не одно десятилетие. И даже монахи, несмотря на распространение христианства, не могли спать спокойно: скандинавские морские разбойники грабили Айону и в 1240 г.