Методика 36 «100 процентов»

Если говорить о проценте учеников, которые должны выполнять все требования и распоряжения учителя в классе, вариант тут один, и только один: 100 процентов. А если вы не достигли этого показателя, ваш авторитет может быть в любую минуту оспорен в зависимости от ситуации и мотивации. Ученикам приходится постоянно спрашивать себя: что он имел в виду? Это требование для всех? Настроен ли я сегодня выполнять указания учителя?

Утверждение, что стопроцентное выполнение указаний в классе – это не цель, а стандарт, для многих звучит поистине ужасающе, как призыв к излишней суровости и требовательности, как некий властолюбивый план битвы сил воли, как фундамент для создания класса, одержимого идеей послушания, класса, главная и практически единственная заслуга которого – жесточайшая дисциплина. Однако в классах учителей-мастеров наблюдается совершенно противоположная картина. Эти профессионалы добиваются полного соответствия поведенческим стандартам благодаря утонченным методам и теплому, позитивному тону общения с детьми. Они действуют четко и организованно; их ученики всегда выполняют их требования, по сути, даже не задумываясь об этом. Культура подчинения учителю в их классах носит позитивный характер и, самое главное, практически невидима. Эти две характеристики не просто могут быть частью класса, в котором всегда царит максимальный порядок, – это обязательные условия. Дисциплина, в основном позитивная и невидимая (то есть вошедшая в привычку), пожалуй, единственный жизнеспособный вариант дисциплины в школе.

КЛЮЧЕВАЯ ИДЕЯ

«100 ПРОЦЕНТОВ»

Учителя-мастера регулярно добиваются стопроцентного послушания четко, решительно и практически незаметно для детей, а педагоги, которые не уделяют этой задаче достаточно внимания, зачастую даже не осознают, какая доля учащихся выполняет их требования и в какой мере. Многие учителя, не сумевшие приблизиться к стопроцентному стандарту, просто перестают замечать, создана ли в их классе атмосфера полного послушания. И исправление этой ситуации – первый шаг к формированию в классе высоких ожиданий в отношении поведения учеников. Чтобы держать власть в своих руках, действуя строго, но справедливо, вы должны четко понимать, как дети реагируют на ваши указания и требования. Иначе говоря, первым делом надо начать обращать внимание на это.

Однажды утром учительница третьего класса захотела обратиться к своему классу. Она подняла руку в привычном жесте призыва к молчанию: дети в ответ тоже должны были поднять руки, показывая свою готовность слушать. И в то утро приблизительно три четверти класса так и поступили. В классе воцарилась тишина, вполне достаточная для того, чтобы учительница могла говорить и быть услышанной.

Должна ли она была начать свою речь?

Многие учителя, возможно даже большинство, так бы и поступили, однако этим они оставили бы без внимания тот факт, что четверть учеников не выполнили абсолютно четкого и точного указания. Некоторые возразят: «Ну и что? Чем они мешают? Надо же двигаться дальше». В данной ситуации мы имеем дело с молчаливым согласием, то есть попустительством. Если упомянутая выше учительница хочет донести до детей идею, что невыполнение четкого распоряжения просто недопустимо, ей не следует начинать речь до тех пор, пока руку не поднимут все ученики.

Тут есть один тонкий, но весьма существенный нюанс. Если бы учительница просто призвала ребят к тишине, она вполне могла бы продолжать урок, как только в классе стало достаточно тихо, однако в нашем примере от детей требовались две вещи: утихомириться и отреагировать на сигнал учителя. Это сделали не все, поэтому учительнице, прежде чем продолжать, следовало подождать и, используя приемы методики «100 процентов», как можно быстрее и позитивнее добиться абсолютного выполнения своего требования.

Но, прежде чем обсудить, как это делается, стоит подумать зачем. Продолжение урока без стопроцентного выполнения указаний чревато тем, что в классе может сформироваться высокотоксичная культура типа «распоряжения учителя выполняют только хорошие дети». В результате ученики рассматривают непослушание как вполне возможную альтернативу поведения. Они начинают выбирать, что лучше – подчинение учителю или свобода, которой наслаждаются их необремененные условностями одноклассники? Как вы понимаете, выбор обычно делается в пользу второго, и во многих классах культура несоблюдения правил быстро распространяется и на тех, кто прежде в этом замечен не был. Кроме того, если учитель позволяет не выполнять несущественные требования, то позже, когда ему понадобится непременно добиться полного послушания, ему либо придется умолять класс, понижая свой авторитет, либо вступать в открытое противоборство с некоторыми, скорее всего, самыми непослушными учениками. Иными словами, он будет укреплять непродуктивные ожидания. Это очень плохой вариант развития событий, но большинство педагогов оказываются в таком незавидном положении задолго до того, как осознают этот прискорбный факт.

Я выбрал пример учительницы, поднявшей руку в знак того, что она требует тишины, потому что этот жест часто используется – или, лучше сказать, неправильно используется, – а также потому, что он наглядно демонстрирует, как легко и просто начать игнорировать непослушание учащихся.

Учительница из нашего примера одновременно выдвинула классу два требования – по сути, два требования, не обязательно связанных между собой. У ее учеников было четыре возможных варианта реакции: поднять руку, но не утихомириться; замолчать, не подняв руку; поднять руку и замолчать и, наконец, не сделать ни того, ни другого. Включение в команду поднятой руки означает увеличение числа переменных и, следовательно, большее количество результатов, которые необходимо учесть педагогу. Вполне вероятно, требование поднять руку помогает достичь тишины и внимания класса, но наша учительница должна была хотя бы спросить себя: а не существует ли менее затратного способа достичь этой цели? Располагаю ли я временем, которое можно потратить прямо сейчас на достаточно эффективное управление сразу двумя переменными соответствия моим требованиям? Ей, например, стоило подумать, не разумнее ли потребовать от детей просто сесть тихо и прямо, глядя на нее, чтобы показать, что они готовы слушать. Без поднятия рук. В этом случае ученики тоже выполнили бы рутинную процедуру, а у самой учительницы была бы возможность проверить соответствие ее требованию взглядом. Однако визуальный контроль посредством зрительного контакта выглядел бы намного тоньше и снял бы проблему граничного послушания (то есть на грани с неповиновением). Кроме того, этот прием работает быстрее и, скорее всего, лучше готовит детей к другим жизненным ситуациям – ведь в жизни внимательность проверяется чаще всего именно зрительным контактом с собеседником.

Как видите, существует множество причин, по которым, начав серьезно относиться к тому, выполняют ли учащиеся ваши распоряжения, вы, вполне возможно, пересмотрите свои требования, и – в идеале – эффективность управления процессами в вашем классе должна резко повыситься. Но какой бы путь вы ни выбрали, первым делом начните сами предельно серьезно относиться к своим командам. Если вы о чем-то просите, дети обязаны это выполнить.

Описанный выше пример выносит на повестку дня и второй аспект послушания в классе. Учителю необходимо достичь не только стопроцентного выполнения своих требований – таковой же должна быть и проверка исполнения распоряжений. Если учитель мирится с граничным послушанием, особенно на глазах других детей, это, как правило, тоже сказывается на культуре класса крайне негативно. Требуя, чтобы ученики подняли в знак готовности руки, учительница из нашего примера формирует конкретные ожидания – не важно, осознаёт ли она этот факт, – в отношении того, что должно быть сделано далее и в каком объеме выполнение требования будет считаться достаточным. Ученики же, сознательно либо подсознательно, задаются примерно такими вопросами:

• Можно ли просто приподнять руку?

• Можно ли не отрывать локоть от парты?

• Нет ли какого-нибудь способа сделать, что от меня требуют, и при этом никому не показаться ботаном?

• Можно ли поднять руку на минимальную высоту и продемонстрировать одноклассникам, что я только посмеиваюсь над учительницей и просто считаю, что публично выказывать ей свое неуважение не стоит моих драгоценных сил и времени?

Ответ на все эти вопросы должен быть отрицательным. Вам надо донести до детей следующую идею: «Все, что мы тут делаем, мы делаем, как требуется, потому что это помогает нам подготовиться к учебе в колледже». Совершенство должно войти в привычку: все, что вы делаете, должно делаться как следует, и самый простой способ достичь этого заключается в том, чтобы каждый раз делать все, как надо. Если учительница включила поднятие руки в свои ожидания, она должна всегда стоять на своем. Возможно, серьезно задумавшись, подходит ли этот прием для конкретных обстоятельств, она решит, что это требует непомерно больших затрат времени и сил. Чем серьезнее вы относитесь к проблеме послушания, тем чаще и основательнее задумываетесь над вопросами справедливости, обоснованности и логичности своих команд. В конечном счете наиболее жизнеспособная форма выполнения требований в классе предполагает, что и учащиеся, и учитель четко воспринимают это как упражнение, призванное помочь детям достичь успеха в учебном процессе, а не как возможность для педагога продемонстрировать им свое влияние.

В лучших классах детей целенаправленно обучают правильному выполнению рутинных процедур и ритуалов. Им нужен предельно четкий сигнал, что учитель просит их утихомириться и сосредоточиться, а учитель должен иметь возможность увидеть и услышать, что его услышали и поняли. Но при этом необходимо также, чтобы ваш сигнал прошел испытание на соответствие конечной цели обучения.