ЦИНИК

Начиная с V в. до нашей эры Афины стали центром развития различных философских школ. Человек со своим собственным, особым взглядом на жизнь собирал вокруг себя учеников, которые начинали распространять его идеи среди других членов общества.

Примерно в 400 г. до н. э. философ по имени Антисфен провозгласил, что добродетель выше богатства, а потому лучше быть бедным, чем богатым, потому что богатство и роскошь развращают человека.

Одним из его учеников был Диоген, который жил возле Коринфа примерно в 350 г. до н. э. Диоген возвел учение Антисфена в абсолют и довел его до самых крайних проявлений. Он жил в крайней нищете, чтобы показать, что, если люди хотят быть добродетельными, им не нужны никакие личные вещи и имущество вообще. Он громогласно провозглашал все нормы вежливого поведения в обществе лицемерием.

Он говорил, что все люди в своем стремлении к богатству и комфорту вынуждены лгать и обманывать. Чтобы доказать правоту своих слов, он ходил по местному рынку днем с зажженной свечой. «Я ищу честного человека», — говорил он, подразумевая, что это практически невозможно даже при свете дня, да еще и с помощью горящей свечи.

Диоген и его последователи заставляли обычных людей чувствовать себя крайне неловко. Они осуждали все, что делает жизнь людей приятной. Они высмеивали все, что казалось привлекательным и желанным, и при этом утверждали, что сами просто честны, называя вещи своими именами. Правда, все остальные считали их обыкновенными грубиянами.

О них говорили, что они подобны собакам, потому что постоянно ворчали, огрызались и что-то ругали. Греческое слово «kunikos» и означало подобный собаке. В латыни это слово превратилось в cynicus, поэтому и в английском мы называем эту группу людей циниками (cynics). Диоген и его последователи получили это прозвище, потому что, как они сами говорили, были подобны сторожевым собакам, сохраняющим общественную мораль.

Сегодня мы называем циником человека, который презирает общепринятые нормы поведения своего времени, особенно если считает, что за внешней воспитанностью и общественными условностями скрываются лишь нечестность и своекорыстие.