Ошибки в выборе материала

Первая ошибка – перегруженность программы. В этом можно убедиться, просмотрев, КИМ для ЕГЭ. Как будто педагоги следовали лозунгам 20–30-х годов прошлого века во времена борьбы с безграмотностью: «Чем больше, тем лучше!», или «Знание – сила!». Сейчас нужен лозунг… но обойдемся без него, актуально правило Ne quid nimis! – Не нарушай меры! Сказанное справедливо еще и потому, что знание сплошь и рядом подменяется запоминанием информации. Пример этому: для подготовки к сдаче ЕГЭ школьнику рекомендуется повторить 190 терминов и понятий по теории литературы.[2] Беда, просто беда!

Педагоги и психологи до сих пор не озабочены проблемой информационной перегрузки детей (инфостресс). Показателен следующий факт. В библиографии, приведенной в переводной работе со шведского «Перегруженный мозг», из 149 авторов нет ни одного русского! [8].

Мы живем в информационном обществе, и это хорошо. Плохо, что поток информации и быстрый ритм жизни захлестывают ученика. Как следствие, он страдает синдромом дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ). У него возникают трудности в учебе и обычной жизни. Знания делаются поверхностными, особенно, если ученик «скачивает» ответы на задания из Интернета. Тем самым он отвыкает думать самостоятельно и глупеет. Более того, на наших глазах в деловом мире возник новый тип – «гуглист», тот, кто норовит решить свои задачи информационными методами, комбинируя чужие готовые решения. Если посмотреть на проблему шире, то появился «человек информационный», кто живет более вне себя, чем в себе. И этот «косяк» начинается со школы.

Продвинутые родители оберегают детей от информационного бума. Но большинство родителей, дедушки и бабушки, потерявшие головы, водят детей по кружкам, секциям и репетиторам. День заполнен донельзя: школа, школьные мероприятия (презентации, олимпиады и т. п.), дома – уроки, Интернет, компьютерные игры и плюс музыка в ушах. Беда! Модной глупостью стало нанимать репетиторов для обучения детей английскому языку. Практика показала, что КПД этой затеи крайне низок. Когда ребенок подрастет, и если появится мотивация, то язык можно выучить за три месяца и потом совершенствоваться.

Литература как школьный предмет дает ощутимый вклад в инфостресс. Легко предугадать, что скоро наши школьники будут принимать таблетки-стимуляторы мозговой деятельности (как в Штатах), а учителя и родители, не вникнув в проблему, будут видеть в этом происки Госдепа.

Вторая ошибка – избыток сатиры и обличения и нехватка книг с Идеалами и Героями, в том числе романтических.

Создается впечатление, что составители программы забыли про реального живого ученика, того кто «выходя из-под опеки, стремится преодолеть препоны. Он, естественно, стремится забросить на чердак парики и плащи своих предков. И, наконец, он отрицает, возможно даже с излишней резкостью, те образцы, на которые консерваторы взирали с трепетом. Он с уважением относится к истории, но прежде видит жизнь – клокочущую, пеструю, знакомую» [36].

Как же понять эту жизнь, если после 11 лет обучения, у школьника в памяти остается унылый исторический фон, что Москва была фамусовской, дворяне были «лишними» и обломовыми, помещики – собакевичами и плюшкиными, чиновники – ворами и взяточниками, Петербург по Гоголю был городом абсурда, населенный ничтожествами, по Островскому купечество – темным царством, горожане – салтыковскими «глуповцами», мещан по Достоевскому обуревали «бесы», по Чехову они меланхолически деградировали, Блок нагонял ужас на читателя перед будущим и т. д. Это своего рода литературно-национальный мазохизм. У школьника создается искаженный образ отечества. Он с молодых ногтей привыкает повторять пошлость – у нас беда: дураки, дороги и чиновники. Отсюда возникает желание эмигрировать. Вот пример из жизни, характеризующий настроение молодого эмигранта: «Я живу в стране робинзонов, а не обломовых и ног под собой не чувствую, нахожусь в полете».

Замечу, что преимущественное изучение «ошибок отцов», нехватка романтики развивают нигилизм и раньше времени старят юношу. У двоечников и троечников в этом смысле есть преимущество – у них дольше сохранится задор молодости и душевное здоровье. Если смотреть шире, то когда школа воспитывает юношей и девушек на книгах, где нет романтики, «ни божества, ни вдохновенья», то нация обречена на вырождение (литература советского времени – особый вопрос). Современный школьник представляет Россию страной, в которой ничего не созидали, не смеялись, не пели, не влюблялись, не растили детей, а только страдали, воровали и воевали. Это пессимизм чистейшей воды.

Обвинение в пессимизме – тяжелое обвинение. Поэтому для ясности я приведу определение: «Пессимизм (от лат. pessimum – наихудшее, самое плохое) в обычном словоупотреблении – изображение всего в мрачном свете; такое личное убеждение или философское направление, которое в противоположность оптимизму рассматривает в мире прежде всего его отрицательные стороны, считает мир безнадежно плохим, а человеческое существование – до конца бессмысленным» [39].

Есть еще один минус в увлечении сатирой. Дело в традиционных недостатках русской сатиры. Достоевский на этот счет сказал: «У нас боятся дать положительное». И еще сказал, что правда произведения – когда осмеиваемый персонаж догадывается о своем пороке и страдает от этого. Но у наших сатириков нет ни первого момента, ни второго. Как следствие, сатира поверхностна и не заставляет читателя размышлять. «Он скалит зубы и только» [1].

Третья ошибка связана со смутой в головах чиновников из Министерства образования, которая произошла в 90-х годах. В ее результате победил сайентистский, технократический подход к преподаванию. В нем есть резон, но подгадил максимализм: «Форма – это содержание» (Витгенштейн). При выборе книг стали исходить из художественных особенностей, оставив в стороне идейное содержание и воспитательно-образовательное значение. Ошибочность нововведения разберем ниже.

Четвертая ошибка – архаичность тематики и соответственно нехватка современной литературы, особенно интеллектуальной, в том числе фантастики. Видно желание «по умолчанию» уйти от современности. Очевидно, что в глобальном мире каждая нация, и мы особенно, должна ответить на вызовы времени или ее вытолкнут на задворки. Старшеклассникам надо дать представление о национальных, политических, экологических, этических и прочих проблемах в России и Мире и сделать это по возможности в смягченной художественной форме. Но этого мало – необходимы книги оптимистического содержания с Героями-победителями, а не страдальцами. Такие книги есть. В соответствии со сказанным изучение преимущественно сатирической и обличительной архаики XIX века есть не просто потеря времени, а зловредная ошибка.

Добавлю, что в школе не знакомят с книгами, содержание которых напрямую касается подростков, тем более когда обсуждение требует нравственных усилий учителя и учеников. А как же иначе, без усилий? Я имею в виду «Павлика Морозова», «Тимура и его команду», «Повелителя мух» и др. В результате дети отстают в развитии.

Пятая ошибка – невнятное изучение советской литературы. Видна растерянность в решении вопроса, что взять из нее в XXI в. А взять надо немного, но лучшее, поскольку там есть Идеалы и Герои (см. табл. 2).