Снова к берегам, где царят муссоны

«Неудачнику не следовало бы вновь всходить на корабль». – Три эскадры в океане. – Интриги конкурентов. – Ледяные бури. – Адмирал в Софале. – Дружественный прием в Мозамбике. – Что ожидает в Килве – война или мир? – Малинди.

Король дон Мануэл решил послать в Индию большой флот, чтобы вырвать наконец торговлю с пряностями из рук арабов и получить обильный доход. Поток товаров должен был струиться из Индии в Лиссабон, а не в арабские и египетские порты.

Руководителем четвертой экспедиции дон Мануэл избрал Педру Алвариша Кабрала, а Васко да Гама готовил эскадру в дальний путь – набирал экипажи, нанимал штурманов и артиллеристов, заботился о вооружении, провианте и товарах для торговли в заморских странах.

На этот раз король намеревался послать за океан большой флот, и, как утверждают хронисты, Васко да Гаму начала искушать зависть. Будь у него такие силы, он уж достиг бы чего-то более существенного, чем неудачник Кабрал, растерявший в пути половину кораблей.

Адмирал Ост-Индских морей начал хлопотать, чтобы самому занять место Кабрала, напомнил королю о дарственной, в которой ему предоставлялись права возглавить любую эскадру, отправляемую в Индию, и в результате добился своего. Король снял Кабрала с поста командира флота.

Один из хронистов утверждает, что Кабрал сам отказался от должности командира, К тому же король был недоволен его действиями в Каликуте, Васко да Гама решил снова выйти в океан, чтобы отомстить каликутцам за все обиды. Он пообещал Кабралу выплатить за уступку должности компенсацию в две тысячи крузаду и сказал, что Кабрал сможет поехать в Индию как-нибудь в другой раз, Гама добавил еще, что человеку, которого на море преследуют несчастья, лучше оставаться на берегу и никогда больше не подниматься на корабль.

На этом карьера Кабрала завершилась. Он провел остаток жизни в своем имении, со стороны наблюдая за тем, как другие завоевывают колонии и славу. Спустя много лет его могила была обнаружена, и по надписи на надгробной плите можно было судить, что выдающийся мореплаватель получил за свои заслуги титул «дон» и скончался в 1526 году.

После отставки Кабрала Васко да Гама стал трудиться еще энергичнее, чтобы закончить подготовку экспедиции.

За океан должны были отправиться восемьсот солдат, дворяне, друзья и родственники дона Васко.

Флот Васко да Гамы был разбит на три отряда. Самую большую эскадру – десять крупных кораблей возглавил сам адмирал. Второй эскадрой – пятью быстроходными каравеллами – командовал Висенти Судре, дядя Гамы. Эти корабли должны были крейсировать в Индийском океане и топить арабские суда. Васко да Гама откровенно готовился к морскому разбою. Далее часть вознаграждения матросам была обещана из ожидаемой добычи. Командиром третьей эскадры в пять кораблей был назначен Иштеван да Гама, племянник адмирала. Он должен был остаться в индийских водах для охраны португальских факторий.

Во время торжественного молебна в лиссабонском соборе 30 января 1502 года Гама получил из рук короля доверенности и знамя. Дон Мануэл произнес речь и восславил заслуги адмирала, а тот, в свою очередь, поклялся в вечной преданности государю.

Первые две эскадры оставили Лиссабон 10 февраля 1502 года, а Иштеван да Гама – 1 апреля.

После остановки на Канарских островах адмиральские корабли в конце февраля стали на якорь в гавани Портудал на западном побережье Африки недалеко от Зеленого мыса. Здесь португальцы пополнили запасы воды и дров.

Как раз в это время в гавань завернула одна португальская каравелла из Сан-Жоржи-да-Мины на Золотом Берегу с грузом золота – украшениями, какие обычно носили негры, и золотым песком. Эта встреча была крайне выгодной для Гамы.

На его флагманском корабле находились три важных лица – посол раджи Каннанура и два индийских вельможи из Кочина, Их привез в Португалию Кабрал, чтобы они поглядели, сколь могуча и богата эта страна. Но не дремали и агенты Венеции и Флоренции. Они, в свою очередь, постарались увидеться с посланцами Индии, чтобы представить Португалию в невыгодном свете, Васко да Гама опасался, не рассеяли ли интриги конкурентов то хорошее впечатление, какое чужеземцы должны были вынести из посещения пышных церемоний при королевском дворе и торжественных молебнов в огромных соборах, боя быков и бурлящих жизнью судоверфей.

Поэтому адмирал, не откладывая, использовал вошедший корабль с золотом, чтобы лишний раз пустить пыль в глаза знатным пассажирам. Он приказал принести и продемонстрировать индийцам драгоценные украшения и как бы между прочим упомянул, что обычно двенадцать или пятнадцать кораблей ежегодно доставляют королю Португалии тяжелые грузы золота. Индийцы при виде такого богатства весьма ему удивлялись и признались, что венецианцы изобразили им Португалию совсем в другом свете. Теперь же они видели сокровища португальцев собственными глазами и верят словам адмирала.

Спустя шесть дней эскадра Гамы оставила берега Африки и направилась на юго-запад, в сторону Земли Святого Креста, чтобы избежать полосы встречных ветров у побережья Гвинеи.

На этот раз корабли пересекали океан без особых происшествий. Один моряк, участник экспедиции, по национальности немец или фламандец, довольна подробно описал это плавание в дневнике «Калкуэн». Он упомянул летучих рыб, которые часто попадались в океане большими стаями – по семьсот, восемьсот или даже тысяче кряду; рыбы были крупные, будто сельди, и крылья у них длиной с туловище, но на хвосте нет никаких перьев. Они взлетали на три сажени над водой и каждый день по десять или двадцать выпрыгивали на палубу, спасаясь от преследовавших их крупных рыб.

На этот раз эскадра Васко да Гамы достигла бразильских берегов и шла вдоль них к югу. Порой к кораблям подплывали на долбленых челноках люди с медно-красной кожей и черными прямыми волосами и привозили подарки – незнакомые плоды и пестрых птиц. Но разговаривать о туземцами португальцы не могли, хотя перепробовали и португальский, и кастильский, итальянский, арабский, даже индийский и негритянский языки.

Он мыса Санту-Агостинью (мыс Св. Августина на 8° 21' Васко да Гама повернул через Атлантику на восток. Как пишет Томе Лопиш, писарь на одном из кораблей, уже за четыреста лиг до мыса Доброй Надежды моряки почувствовали сильный холод, который все усиливался, так, что им пришлось потеплее одеться я хорошенько пить и есть, чтобы не замерзнуть. Дни становились все короче; день в начале июня здесь длился всего восемь с половиной часов.

Затем начался жестокий западный шторм с грозой, дождем, градом и снегом, рассеявший корабли. В виду корабля, на котором плыл Лопиш, оставалась лишь каравелла «Юлия». Бурей сломало у них реи, a у «Юлии» мачту, и волны залили трюмы водой. Все жили в постоянном страхе и отчаянии, день и ночь шли при зарифленных парусах. Ужас леденил душу при виде столь разъяренного моря. Многие давали обеты и бросали жребий, кому после спасения совершить паломничество в монастыри и церкви.

Но постепенно погода улучшилась, так что можно было выставить мокрую одежду на солнце, которое, впрочем, грело весьма скупо.

При адмирале оставалось пяти кораблей, После шторма капитаны, согласно договоренности, стали собираться у мыса Коррентеж (Течений), и эскадра в полном составе продолжала путь на север. За мысом Течений адмирал с четырьмя кораблями отделился от флота, чтобы посетить Софалу, которую он пропустил во время первого плавания. Висенти Судре с остальными кораблями отправился в Мозамбик, где он должен был ожидать адмирала.

10 июня 1502 года корабли адмирала опустили якоря на рейде у порта Софала на восточном берегу Африки. Из этого порта вывозили золото, которое добывалось в глубинных районах, а также зубы носорогов, которые были белее и тверже слоновой кости.

На другое утро адмирал вместе с матросами и воинами сел в лодку и отправился на берег, но оружие приказал спрятать, чтобы жители Софалы не подумали, что португальцы готовятся напасть на них.

На берегу собралась большая толпа. Навстречу адмиралу отошла лодка с пятью или шестью маврами. Они отвезли шейху Софалы послание адмирала. Гама потребовал у мавров двух заложников, так как хотел послать к ним двух своих людей. Вскоре на корабль были доставлены подарки – смоквы, кокосовые орехи и сахарный тростник, и на борт корабля Васко да Гамы поднялись два знатных мавра. Шейх Софалы выразил радость по поводу прибытия чужеземцев.

После беседы адмирал приказал ввести корабли в гавань, но к берегу не причаливать. Он на некоторое время задержался в Софале, чтобы уточнить возможности для торговли. Выли сведения, что здесь имеются не только золото и слоновая кость, но и серебро и драгоценные камни. За несколько недель Гаме удалось наторговать довольно много золота.

Автор «Калкуэна» упоминает, что за бисер, медные кольца, зеркала и ткани удалось выменять двадцать пять тысяч метикалов золота, причем каждый метикал был тяжелее крузаду.

Португальцы получили достоверные сведения о том, что в глубине материка за портом Софала расположено огромное королевство Макаланга, или Макаранга, где живут язычники с черным цветом кожи, почти нагие. Все вещи сделаны у них из золота, золото в этой стране встречается на каждом шагу. Столица страны Зимбабве якобы лежит в двадцати четырех днях пути от побережья. Правителя этой страны называют мономотапой. Позже это название было перенесено на всю страну.

Государство Мономотапа было основано племенами банту на территории между реками Замбези и Лимпопо. Пору наибольшего расцвета и величия это государство пережило в XIV-XV веках. В Мономотапе было высоко развитое земледелие, там обрабатывали железо, возводили монументальные строения из гранитных глыб.

В конце июля эскадра покинула Софалу. Невдалеке от порта один корабль наскочил на мель, Волны разбили у него палубные постройки и сломали мачты. Лишь с большим трудом матросам с других кораблей удалось спасти экипаж и часть груза с потерпевшей крушение каравеллы. Оставленный корабль подожгли.

4 июля эскадра Васко да Гамы прибыла в Мозамбик и присоединилась к уже находившемуся здесь флоту. Адмирал побывал в этом городе около четырех лет тому назад. Здесь португальцы применяли оружие, нападали на корабли и лодки, но стычки эти не принесли им почетной победы.

Теперь же у Мозамбика стала на якорь большая, хорошо вооруженная эскадра, которая своими пушками могла разрушить негостеприимный город. Это прекрасно понимал в шейх Мозамбика; он просил адмирала простить его и не отказывать в дружбе на будущее. Португальцам указали в порту удобное место для стоянки. Из деталей, привезенных с собой на кораблях, мореходы быстро построили новую каравеллу и вооружили ее бомбардами. Командиром каравеллы адмирал назначил Франсишку Серрано (это был лучший друг Фернана Магеллана; он сыграл очень важную роль во время первого кругосветного плавания). Серрано должен был охранять португальские фактории в Мозамбике и Софале.

Писарь Лопиш свидетельствует о дружественном приеме португальцев в Мозамбике. Мавры свободно приходили на корабль и заключили с португальцами договор о золоте и жемчуге. «Мы смело ходили везде по суше, и они очень любезно обслуживали нас», – прибавляет Лопиш.

Капитан расспросил мавров Мозамбика о золотых копях Софалы. Те отвечали, что в местах, где находят золото, сейчас идет большая война а что золото совсем не поступает. Когда же царит мир, из копей получают по два миллиона метикалов в год (пятьсот метикалов были стоимостью в пятьсот восемьдесят четыре крузаду). В прошлом, мирном году корабли из Мекки и Джидды и многих других мест вывезли упомянутые два миллиона.

Мавры говорили еще – них есть старинные писания и книги, в которых рассказывается, что из этих копей иудейский царь Соломон получал столько же золота каждые три года, а также что царица Савская, которая, привозила Соломону на диво дорогие дары, была родом из Индии.

Это были чудесные известия, они подтверждали, что и здесь, на восточноафриканском побережье, можно получить большую добычу.

Оставив Мозамбик, корабли Васко да Гамы 12 июля прибыли в Килву (на 9° ю. ш.) на Танганьикском побережье.

Гашпар Коррея писал, что Килва крупный город в двенадцатью тысячами жителей, стоит на острове, со всех сторон окруженном водой, Пролив, который отделяет Килву от суши, совсем мелок, тая что во время отлива вода здесь всего по колено. Дома хорошие по три и четыре этажа, построены из камня, побелены в богато украшены резьбой по дереву. Улочки узкие. В гавани много кораблей. Город опоясывают стены, а вокруг множество садов, где растут лимоны и превосходные апельсины, сахарный тростник, виноград, гранаты, Там пасутся большие стада, жирные овцы с огромными курдюками.

Прогремел пушечный салют, эскадры. Затем, как рассказывает автор «Калкуэна» к Васко да Гаме прибыл пост охраны, оставленный здесь Кабралом, и передал адмиралу письмо Жуана да Новы, которое тот написал, возвращаясь в Португалию, Нова сообщал, что взял груз в Каинануре, там у португальцев есть друзья, а саморин Каликуты хотел на него напасть. Кроме того, он жаловался на шейха Килвы Ибрагима, который не проявил должного гостеприимства.

Васко да Гама припомнил еще, что шейх негостеприимно встретил Кабрала, пытался обмануть его и отказался перейти в христианскую веру, и решил принять энергичные меры – как адмирал, имеющий под началом мощную эскадру.

Он направил шейху послание, в котором объявил, что прибыл от короля Португалии, намерен заключить с шейхом мир и открыть в Килве торговлю.

Шейх, получив угрожающую весть, тут же сказался больным, чтобы уклониться от встречи.

Тогда Васко да Гама потребовал от шейха крупный выкуп.

Как повествует хронист, шейх пытался оттянуть выплату контрибуции, но адмирал приказал подвести корабли так близко к берегу, насколько возможно, и приготовить орудия к бою. Он сам с тремястами пятьюдесятью до зубов вооруженными солдатами готовился сойти на берег.

Когда мавры увидели эти приготовления, их охватил великий страх, и шейх явился к адмиралу ни жив, ни мертв – так он был напуган, ибо ожидал, что ему тотчас снимут голову с плеч.

Васко да Гама принял его с почестями и лаской и сказал, что хотел бы знать, что его здесь ожидает – война или мир; сам же он, если б мог выбрать, предпочел бы мир. Пусть же сделает свой выбор и шейх – без страха и сомнения, Тогда адмирал отпустит его на берег, не причинив вреда, таково его твердое слово, которого христиане никогда не нарушают.

Шейх на это отвечал, что он желает мира, и Гама, в свою очередь, заявил, что с этой поры он должен стать вассалом Португалии. Если шейх хочет дружбы с королем Португалии, то пусть внесет выкуп за себя и свой город – две тысячи метикалов деньгами и товарами по ценам здешних мест, а королеве пусть ежегодно посылает по десяти жемчужин. Если же он не хочет дать названное, пусть готовится к войне. Гама сожжет город до основания. Шейх ответил, что у него нет денег для столь большого выкупа. Тогда Гама пригрозил, что сунет шейха Ибрагима под воду и станет держать, пока тот не испустит дух. В конце концов обе стороны сошлись на выкупе в полторы тысячи метикалов ежегодно. В качестве заложника шейх оставил на корабле одного знатного богача – Мухаммеда Аргуна, своего злейшего врага. Расчет шейха был прост – он не собирался вносить выкуп и надеялся, что португальцы выбьют его из заложника. После нещадной порки Аргун поспешно раздобыл нужную сумму. Адмиралу было безразлично, кто платит – коварный шейх или оставленный им заложник.

Как пишет Томе Лопиш, выкуп был доставлен с музыкой и при общем веселье, ибо мавры радовались заключению мира, На берегу толпилось много женщин, которые ликовали: «Португалия, Португалия!»

Адмирал одарил людей, доставивших выкуп, тонкой ярко-красной тканью, а шейху послал большой кусок темно-красного бархата и нарядный алый плащ, а также подтверждение получения выкупа и шелковое знамя, на котором был вышит золотом герб Португалии. Мавров провожали на берег под звуки барабанов, литавр и труб и с пушечным салютом.

После продолжительного отдыха эскадра могла двигаться дальше. Но случилась непредвиденная задержка.

Португальцы заманили к себе на корабли около двухсот женщин из мавританских гаремов Килвы. Это стало известно Васко да Гаме. Он приказал под страхом смерти доставить этих женщин на флагманский корабль, а оттуда переправить на берег. Женщины пришли в отчаяние, так как знали, что в Килве их ждет смерть. Многие с лодок бросались в море. Однако адмирал стоял на своем: на судах не хватит продовольствия для женщин, и их присутствие внесет лишь неразбериху и беспорядок.

Женщин на берегу возвратили их хозяевам. Но сорок женщин осталось, видно, мужья отказались от них. Васко да Гама приказал везти их обратно на корабль и держать под строгой охраной. По прибытии в Индию он приказал торжественно окрестить их и лишь затем раздал португальцам.

Эскадра Васко да Гамы из Килвы двинулась к Малинди, но встречный ветер и течения не позволили самому адмиралу прибыть к дружественному шейху. Как рассказывает Лопиш, несколько судов все же бросили якорь и приветствовали шейха пушечным салютом. Тут же прибыло четырнадцать мавров, среди которых были родственник шейха и туземный трубач, который с большой радостью играл на трубе. С ними явился и представитель португальцев, оставленный в Малинди Кабралом. Шейх, как сообщили его посланцы, был очень рад прибытию эскадры и сожалел, что сам адмирал не зашел в Малинди.

Мавры доставили на корабли много провизии – кур и фруктов, а кроме того, еще и по быку на каждый корабль.

У шейха португальцы увидели двух молодых слонов, и вид этих животных им казался чудом. Один слон, шести месяцев от роду, был величиной с быка, а мяса в нем еще больше, чем в двух быках. Второй был еще крупнее. Оба слона были черные и довольно жирные. Говорят, пишет хронист, бывают такие громадные слоны, что могут вдвоем тащить по земле корабль, каким бы тяжелым он ни был. Неправду говорили люди, будто в слоновых ногах нет суставов, – животные эти очень ловко умеют ложиться и подниматься на ноги. Хоботом они поднимают еду с земли и суют в рот. В честь португальцев мавры заставили слонов преклонить колени.

«В Малинди мы разгуливали свободно, словно в Португалии, и нам повсюду очень хорошо прислуживали и продали нам так много кур, рыбы, лимонов и другой свежей снеди, что не надивиться», – писал Томе Лопиш.

Адмирал, обменявшись приветствиями с шейхом Малинди, направился в Индию. На сей раз он держался ближе к суше, невдалеке от аравийских и индийских берегов. Примерно 11 августа португальские корабли вышли к индийскому побережью у города Дабул (Дабхол).