Что делает интеллектуальная общественность?

Прежде всего необходимо разъяснить современные факторы, которые мешают консенсусу сербов по фундаментальным вопросам существования и развития. Изучение политической и общественной жизни сербского народа после 1990 года показывает: главные участники этой грязной игры – некие интеллектуальные круги (профессура, ученые, литераторы) и политики (бывшие и настоящие). Для их политического поведения и мышления характерные быстрые и пристрастные перемены, а основные характеристики отношения к государству – стремление к власти, отношение к другим народам и собственным национальным интересам.

В сербской политической культуре все еще не выстроено разумное единство в понимании власти как средства для достижения общих интересов. Власть обожают или ненавидят, персонализируя ее. Участники политической жизни пребывают в эйфории, от неумеренного восхваления власти переходят к обвинению находящихся у власти политиков во всех грехах, вплоть до требования «сбросить» легально избранную власть. Весьма симптоматично, что во время политического кризиса Сербская православная церковь определила действующую власть как «оккупантскую власть» (Blic, 3 января 1997 года).

Отношение к другим народам определяется не сквозь призму сотрудничества и интересов, но через хорошую либо недобрую память о прошлом. От нетерпимого отношения к некоторым бывшим соседям по бывшему югославскому государству переходят к подхалимажу и самоуничижению (Vesna Pe?i? «Srbija je o?istila Hrvatsku od Srba», Republika, 16–30.2.1995).

Полностью разрушено понимание общих интересов сербского народа. Некоторые действующие лица на сербской интеллектуально-политической сцене эксплуатируют унаследованный регионализм вплоть до абсолютизации национальных особенностей. Мало найдется народов, которые так носятся со своими регионами. Характерно для них и критическое отношение к событиям, в которых участвует сербский народ или некоторые его части. Такое отношение естественно и желательно. В то же самое время среди сербов встречаются интеллектуалы, которые наслаждаются обвинениями собственного народа в фашизме, и можно даже утверждать, что им по душе все несчастья сербского народа. Такой садомазохизм не является преобладающим, но он очень агрессивен.

Сербские интеллектуалы и политики генерируют фундаментальные отличия в определении внешних интересов и планов сербского народа. Но эти различия не остаются в их замкнутом кругу. Развал сербского консенсуса захватывает обычный народ, улицу. Нелегко понять, в какой степени происходящие время от времени в обществе значительные события подтверждают мнения о формах национального восприятия, но их точно нельзя игнорировать в контексте анализа структуры национального консенсуса. Здесь следует обратить внимание на состояние национального самосознания, продемонстрированного на улицах Белграда 24.12.1996 года. Часть оппозиции протестовала против отмены выборов в местные органы власти, власть же организовала митинг в свою поддержку. Произошло множество вербальных конфликтов, не обошлось и без применения насилия. В этот день обычные сербы отрицали право на жизнь людей с противоположными убеждениями. Слышались слова «усташи», «фашисты», «красная банда», «убирайтесь домой», «возвращайтесь в конюшни», «сдохните». Один молодой писатель оценил этот конфликт как «битву цивилизаций», в которой «сами физиономии говорят, о чем идет речь» (Vladimir Arsenijevi?, Blic, 30-2.12.1997). Эти события следует дополнить одним весьма знаменательным фактом. Когда сербов выбрасывали из Краины и на них падали бомбы НАТО, часть сербской интеллигенции молчала. В ноябре 1996 года начались демонстрации части оппозиции и студентов, ненавидящих власти Сербии. Над этим фактом следует задуматься. И все это происходит в условиях мощного внешнеполитического давления, блокады, изоляции!

Современная история сербов показывает: они вносят в понятие общих интересов и ценностей огромную страсть и волю, что ведет к снижению влияния разума и авторитета. Там, где полыхают страсти, легче вызвать ненависть и нетерпимость. А этого от интеллектуалов не ожидают.

Попытка понять такой глубокий раскол в понимании основных ценностей сербского народа заставляет нас задаться вопросом: неужели это просто очередной выверт в новейшей истории сербского народа? Ответ следует искать в близком и далеком прошлом.

Не все сербские интеллектуалы участвуют в борьбе за Косово и Метохию. Кто-то находится «на первой линии», кто-то действует на стороне противника. Жонглируют словами, но истинное отношение скрыть невозможно. Косово для них все равно что прошлогодний снег (Kne?evi? M, 2006, 2007).

Энтузиазм проявляют интеллектуалы-патриоты. Кто-то появляется перед общественностью с позитивной точкой зрения и более-менее успешно аргументирует ее. А что делают организованное общество и государство? Должно ли государство способствовать их действиям? Безусловно, особенно когда дело касается научной и специальной полемики с прозападными точками зрения. Многочисленные ученые лгут, прикрываясь наукой. На такие действия необходимо отвечать. Недавно Алекса Джилас показал, как важно аргументировано оспаривать взгляды иностранцев на сербов и на Косово и Метохию. Но он сделал это в одиночку. Государство обязано через свои институты финансировать анализ иностранных публикаций о Сербии, Косово и сербском народе.