Выше планки сверхдоверия

Если ваша цель – изменить мир, то важен не только план, но и способ, с помощью которого вы оповестите о нем окружающих. В мае 1996 года моей целью было убедить мир, что X PRIZE – это надежный способ раздвинуть границы возможного в космонавтике, пусть у меня пока не было ни призовых денег, ни соревнующихся команд. Через четыре месяца, уже вдохновленный автобиографией Чарльза Линдберга, я познакомился с группой мечтателей из Сент-Луиса,[785] которые убедили меня, что именно Город арки – то самое место, где стоит обосноваться, чтобы делать дальнейшие попытки. Следующим пунктом нашего плана было убедить местных филантропов в том, что конкурс с призом в 10 миллионов долларов сможет дать старт частной космической индустрии и одновременно вернуть Сент-Луису славу, которую город обрел в 1927 году. В общей сложности мы собрали около 500 тысяч долларов – это даже близко не стояло к сумме, позволяющей объявить конкурс, зато этих денег хватило на то, чтобы рассказать о нем в яркой и убедительной манере, выше уровня, который я позже стал называть «планкой сверхдоверия» (line of supercredibility).

У каждого из нас есть собственная внутренняя «планка доверия». Когда мы слышим об идее, которая в нашем представлении находится ниже этой планки, мы тут же отметаем эту идею. Если соседский подросток скажет вам, что собирается полететь на Марс, вы улыбнетесь и пройдете мимо. Есть у нас и внутренняя планка сверхдоверия. Если вы услышите, что организацией частного полета на Марс занялись Джефф Безос, Илон Маск и Ларри Пейдж, то вполне разумным будет задать вопрос: «И когда же этот полет планируется осуществить?»

Когда мы слышим об идее, находящейся выше планки сверхдоверия, мы немедленно считаем ее заслуживающей рассмотрения и используем как отправную точку для дальнейших действий. 18 мая 1996 года я нацелился не на что иное, как на сверхдоверие. На сцене со мной находились Эрик и Морган Линдберг[786] – внуки Чарльза, а также двадцать астронавтов – ветеранов NASA.[787] Справа от меня стояла Пэтти Грейс Смит, начальник управления космических полетов при Федеральном управлении гражданской авиации;[788] слева – руководитель NASA Дэниел Голдин. То есть тут собрались ведущие аэрокосмические специалисты мира. Да, разумеется, я среди них был всего лишь парнем с безумной идеей. Но раз все они пришли меня поддержать, так ли уж она безумна?

Бесспорно, самый большой эффект, который произвело присутствие всех этих людей на сцене, – это ореол сенсации, окружавший мое заявление. Не зря я потратил на разговоры с каждым из них бесконечное множество часов, представляя им концепцию X PRIZE, стараясь как можно точнее формулировать свои идеи и отвечая на их вопросы. Это сработало – после презентации первые полосы газет по всему миру объявили: «Учрежден приз в 10 миллионов долларов за разработку частных космических кораблей». Далее последовали сотни статей – и ни в одной не упоминалось, что у нас пока нет ни денег, ни команд, ни резервных фондов. Напротив, поскольку мы сразу начали выше планки сверхдоверия, то очень многие поспешили разделить с нами нашу мечту. Появилось финансирование, появились команды. И пусть мы не собрали сразу 10 миллионов долларов – до этого пришлось ждать еще пять лет, пока я не познакомился с семьей Ансари, – нам хватило средств, чтобы сохранить жизнь и организации, и конкурсу.

В тот день я понял, что мощное первое впечатление (другими словами, презентация своей идеи выше планки сверхдоверия) – первый шаг к успеху любой революционной концепции. Но я также увидел, насколько важно собственное доверие к самому себе. Да, я с детства мечтал о том, чтобы расширять космические горизонты, но был ли я уверен в том, что у меня это получится? Чтобы добиться сверхдоверия, мне пришлось изложить свои идеи ведущим умам космической индустрии, при этом постоянно подвергая свои подходы проверке на прочность и отвечая на крайне неудобные вопросы. В этом процессе постепенно исчезли все сомнения, которые у меня имелись. К тому моменту, как я оказался на одной сцене с самыми знаменитыми людьми в этой области, мечта об X PRIZE больше не была простой фантазией – это был завтрашний день, в скором наступлении которого я не сомневался. Это второе, чему я научился в тот день: вера в свои силы придает нам подлинную мощь.