Поймем ли мы, что это случилось?

Беатрис Голомб

Профессор медицины Калифорнийского университета в Сан-Диего

К технологическому сверхинтеллекту ведет множество путей, с которыми может быть связан императив гегемонии, то есть сверхинтеллект способен поработить или уничтожить нас.

Технология давно опережает человечество во многих навыках, даже в тех, которые заложены в нас эволюцией. Например, компьютеры обошли нас даже в умении определять пол по лицу, причем еще четверть века назад. Это один из бессчетных примеров множества задач, с которыми компьютеры давно справляются лучше людей. С тех первобытных времен появилась масса инноваций и способов их использования (GPS, БПЛА, глубинные сети), и когда все эти кусочки мозаики будут собраны, для машин откроется множество путей к уничтожению или порабощению людей. Но, так же как наши цели в построении компьютерного интеллекта изменяются, как только мы привыкаем к последним достижениям, движение к технологической гегемонии может оказаться незамеченным, поскольку всякое постепенное вторжение воспринимается как нечто само собой разумеющееся.

Надо ли нам вообще дожидаться, пока такое будущее наступит? Ответ зависит от того, как именно мы формулируем вопрос.

1. Насколько малым должно быть влияние человека, чтобы признать виновной именно технологию?

2. Насколько очевидным должен быть разрыв между машиной и человеком?

3. Должен ли именно злой умысел вести к уничтожению или порабощению человечества?

4. Должны ли все люди быть убиты или порабощены?

Если принять следующие условия: никакого участия человека в происходящем нет; слияние (или сотрудничество) человека с машиной предосудительно; злой умысел имеет место; человечество ждет полное истребление — тогда исход ясен. Но что, если мы возьмем менее строгие условия?

1. С человеческим фактором ничего нельзя поделать: беспокойство по поводу того, чей именно палец окажется на кнопке (как в известной песне Тома Лерера[130]) предшествовало взлету современных цифровых технологий.

2. Носимые приспособления, улучшающие человеческие способности (от старомодных очков и слуховых трубок до электронных слуховых аппаратов, iWatch и ног Оскара Писториуса), и импланты (кардиостимуляторы, радиоуправляемые спинномозговые устройства для парализованных) размывают границы между человеком и машиной. Люди пользуются этими штуками как добровольно, так и вынужденно — вспомним, например, гаджеты для наблюдения за ребенком или полицейские браслеты, контролирующие передвижения осужденных. Даже самые примитивные образцы уже давно продемонстрировали разрушительные возможности: пояса со взрывчаткой — это носимые устройства, биологическое оружие (например, оспа, поразившая американских индейцев) — импланты.

3. Может ли гибель человечества оказаться побочным явлением? Или же технология должна задаться целью именно уничтожить или покорить нас?

К вопросу о покорении: сейчас многие посвящают всю свою жизнь обслуживанию (или даже служению) технологии и содействию ее «эволюции». Эти люди добывают минералы, разрабатывают «железо», создают программы, помогают диаспорам тех или иных устройств, передавая их пользователям, чтобы те, в свою очередь, служили и обслуживали, еще и платя за это. Люди помогают технологии выполнять ее задачи, а она помогает им выполнять их задачи. Беспристрастный свидетель мог бы задать вполне обоснованный вопрос: кто тут хозяин, а кто — слуга?

Что касается смерти, болезни, инвалидности: токсичные промышленные химикаты и материалы, которые используются при производстве, эксплуатации, распространении или ликвидации технологии, и электромагнитные излучения (от самих устройств и средств связи, используемых для их коммутации) привели к взрывному развитию оксидативного стресса — повреждения клеток, от которого защищают антиоксиданты, — и связанных с ним человеческих недугов — рака, нейродегенеративных и аутоиммунных заболеваний, хронических мультисимптомных нарушений и расстройств аутистического спектра.

Некоторые замечают, что эти заболевания, похоже, выборочно поражают самых умных (тех, кто мог бы стать сверхразумным?) представителей нашего вида. Я полагаю, что, раз оксидативный стресс повреждает митохондрии — энергетические станции клеток — и раз у тех, кто обладает, в силу биологических особенностей, большим мозгом, больше потребности в энергии, у таких людей с потенциальными суперспособностями повышен риск клеточных повреждений и смерти. Проблемы, порождаемые оксидативным стрессом, усиливаются в ситуациях высоких энергетических запросов (даже типичный человеческий мозг, составляющий около 2 процентов от массы тела, использует около 20 процентов кислорода и 50 процентов глюкозы от общего потребления). Возможный вывод: восстание сверхразумных компьютеров уже началось, и теперь они пытаются выборочно изъять у нас тех, кто мог бы стать сверхразумным человеком.

Потому — да, в очевидном смысле технология способна обрести разум и принять решение уничтожить или поработить нас. Но она может использовать не самые очевидные средства, и не исключено, что этот процесс происходит прямо сейчас.