Горе-горькое! (О чем может рассказать плач ребенка)

В период новорожденности малыш не только много спит, но и много плачет. Во всем мире дети больше плачут на протяжении первых трех месяцев жизни. При этом происходит постепенное – на протяжении первых месяцев жизни – уменьшение времени плача и времени пребывания младенца в фазе быстрого сна, что свидетельствует о тесной связи этих признаков с процессами созревания мозга и центральной нервной системы.

Плач новорожденного ребенка – это врожденный и непроизвольный ответ на дискомфорт, призванный сообщить родителям о потребностях ребенка.

Плач может быть спровоцирован и голодом, и болью, и сырыми пеленками, и ознобом, и громкими звуками или внезапным изменением освещенности… Интенсивность плача – от хныкания до максимально энергичного выражения недовольства.

Но давайте зададим себе вопрос: плач как проявление негативных эмоций – это плохо? Как показывают многочисленные исследования, плач может быть важным показателем психического здоровья младенца в первые месяцы жизни. Сегодня многие ученые в области психологии, психолингвистики, физиологии и педиатрии занимаются проблемами детского плача, интерпретируя его как особую форму поведения ребенка. И это не случайно, поскольку плач выполняет целый ряд функций.

Экспрессивная функция подразумевает, что плач выступает в качестве структурного компонента эмоциональной сферы ребенка и в сочетании со специфической пантомимикой выступает как некая негативная реакция, как средство выражения отрицательных эмоций. Коммуникативная функция заключается в том, что плач выступает как средство передачи информации и установления контакта с окружающей средой, прежде всего со взрослыми. Если коммуникативная функция плача связана с передачей информации, то его интерактивная функция трактуется как способность ребенка с помощью плача устанавливать взаимодействие с матерью, направленное на опредмечивание его нужд и на устранение причин, вызывающих беспокойство ребенка. Важной является и лингвистическая функция плача, поскольку он выступает как предречевая структура довербального периода развития речи, как физиологический механизм речи, изначальным компонентом которого является интонационная структура плача.

На первом месяце жизни, как утверждает М. И. Лисина – ведущий специалист в области исследования закономерностей формирования поведения и психики на ранних этапах жизни человека, отрицательные эмоции преобладают, но они носят явно приспособительный характер. Благодаря врожденной способности непроизвольно проявлять отрицательные эмоциональные реакции в виде крика и плача, новорожденный получает возможность регулировать собственное поведение и поведение окружающих для того, чтобы удовлетворить жизненно важные органические потребности (в еде, питье, температурном комфорте и пр.).

Первый плач (скорее, первый крик), сопровождает появление ребенка на свет, – это результат рефлекторного действия, вызванного выходом воздуха из легких. Дальнейшее усложнение и совершенствование этой формы эмоционального реагирования зависит от влияния социальных факторов среды.

Как правило, в первые месяцы жизни младенец реагирует на любое негативное воздействие достаточно диффузной, недифференцированной реакцией, выражающейся в появлении на лице выражения неудовольствия, гримасах, аморфных движениях, громком плаче, крике или хныканье. Причем в одном-единственном эпизоде плача мы можем увидеть различные вариации проявления негативной лицевой экспрессии – от выражения грусти и печали до гнева и «болевой» гримасы.

На ранних этапах эти категории эмоций отражают лишь уровень интенсивности негативного состояния малыша, а соответственно и уровень интенсивности их эмоционального выражения: печаль – менее интенсивное, гнев – более интенсивное. Однако уже в первые дни плач начинает выполнять свою адаптивную функцию, становясь для ребенка эффективным средством привлечения внимания взрослых для устранения того или иного возникшего дискомфорта. Мать или заменяющее ее лицо быстро научаются распознавать по характеру этих и других сигналов, что хочет ребенок и насколько срочно ему это требуется: они вовремя приходят на помощь, и ребенок получает удовлетворение.

Интересно, что плач характерен не только для человеческого дитяти, но и для детенышей приматов – для них это пока единственное средство выразить собственное состояние. Даже взрослому уху трудно отличить плач младенца от плача маленького шимпанзенка.

Пускай нас не осудит взыскательный читатель за частые отступления в сферу эволюции и сравнение человеческого дитяти, например, с детенышами обезьян. Мы отнюдь не хотим впадать в грех «биологизаторства», забывая об уникальности пути человека в этом мире. Все дело в том, что Великая дама – Наследственность – диктует наше сходство с человекообразными обезьянами не только в строении организма, но и в проявлении многих черт поведения.

Достаточно вспомнить знаменитые опыты нашей отечественной исследовательницы Н. Н. Ладыгиной-Котс или американских ученых – супругов А. и Б. Гарднер, которые проводили интересные наблюдения за развитием младенца и детеныша обезьяны, с рождения воспитывавшихся вместе.

Оказалось, что из 50 поведенческих реакций, описанных для младенца, только четыре не были обнаружены у маленького шимпанзенка. И среди этих специфически человеческих реакций – слезы, сопровождающие плач. Для нас это естественно, но у шимпанзе (как маленьких, так и взрослых) можно обнаружить массу атрибутов плача: и хныканье, и пронзительный вопль, и надувание губ; однако все это проходит без слез! Правда, у человеческого детеныша слезы появляются не с рождения, а только в полтора-два месяца.