Ремесленный устав
Как и во многих других областях, Екатерина разрешила эту проблему путем введения всеохватных радикальных законов. Законодательный акт с новым определением ремесленных цехов, являвшийся приложением к Жалованной грамоте городам 1785 г., был вызван к жизни как намерением Екатерины повысить социальный и правовой статус ремесленников, так и простой необходимостью контролировать качество продукции[623]. Закон касался также проблем, вызванных ростом числа иностранцев и всё осложнявшимися отношениями между ремесленниками.
Не пускаясь в детальное изучение Ремесленного устава, который давно уже требует специального исследования (хотя, конечно, не в данной работе), изложим вкратце его положения[624]. Каждая специальность, по которой в Петербурге работало не меньше пятерых мастеров-ремесленников, имела право организоваться в корпорацию. Каждая такая корпорация специалистов, или ремесленный цех, избирала трёх должностных лиц – старшину цеха и двух его помощников. Все цеховые старшины вместе образовывали Ремесленный совет – Управу – во главе с председателем, избираемым всеми членами цехов. В каждом цехе имелся также секретарь (он назывался присяжным маклером), ведавший письменной документацией и счетоводством. Это был единственный чиновник, получавший жалованье за свои услуги цеху или совету. Старшины некоторых цехов заседали в общегородской Думе, а глава цехового совета представлял ремесленников в Шестигласной думе.
На эти должностные лица возлагался общий надзор во всех сферах, касающихся доверия общества к ремесленному сословию: качество продукции, взаимоотношения мастеров с подмастерьями и учениками, забота об иждивенцах, вдовах и сиротах членов цехов. Цеховые старшины и их помощники также выносили устные постановления по судебным делам с участием членов ремесленных цехов и по вопросам о возмещении убытков, если сумма иска не превышала 25 руб. С теми делами, где сумма превышала 25 руб., разбирался городской магистрат. Резким отличием от стандартной практики ремесленных гильдий Западной Европы было отсутствие у цеховых советов права назначать цены за конкретные операции или изделия мастеровых. Внутри каждой профессии учреждался также совет подмастерьев для рассмотрения дел по инициативе подмастерьев и учеников.
По уставу мастер-ремесленник из одного города считался мастером в любом другом городе Российской империи, и, кроме того, учитывались аттестаты из иностранных городов. Это существенно облегчало переезд мастеров в Санкт-Петербург и позволяло открыть там дело. Впрочем, если возникали сомнения в компетентности мастера, то каждый ремесленный совет имел полномочия экзаменовать его.
В уставе оговаривались взаимоотношения между мастерами и их подмастерьями и учениками – последние находились в полном подчинении у мастера, но имели возможность жаловаться на слишком сурового наставника. Стандартный период ученичества установили в рамках от трех до пяти лет; нормативный срок для подмастерьев составлял три года, причём к тому моменту, когда подмастерье выходил в мастера, ему должно было исполниться не меньше 24 лет. Для государственных и дворцовых крестьян предусматривалась возможность стать ремесленниками, если они получали паспорт для проживания в городе.
Но руководство столичной Думой осталось недовольно Ремесленным уставом, так как им казалось, что в этом законоположении неверно понята природа ремесел, а ремесленникам не предоставлен статус должного уровня. Они выразили этот взгляд в примечательном документе под названием Мнение Санкт Петербургския Думы о приведении ремесл в лучшее состояние и порядок, составленном через несколько лет после ввода в действие ремесленного устава[625]. Исходное положение Мнения, которое подписали в общей сложности десять человек[626], заключалось в том, что в России ремёсла не пользуются должным уважением и защитой. В качестве аргумента приводился тот очевидный факт, что иностранные привозные товары были и дешевле, и лучше отечественных, а также указывалось на существование безработицы в Петербурге. В документе говорилось, что Пётр Великий знал толк в ремеслах и, проживи подольше, он бы позаботился об их расцвете, однако его преемники проявили неспособность достойно поощрять ремесла, и даже Ремесленный устав 1785 г. налагает суровые оковы на их правильное развитие.
Мнение призывало ввести трёхступенчатую систему ремесленных цехов, распределив их по таким категориям, как «мастерство», «художество» и «ремесло». Первый уровень должен был состоять из профессий, требующих наивысшего умения, опыта и совершенства. К нему принадлежали архитекторы, художники, скульпторы, механики, химики, граверы, учителя, садовники, аптекари, слесари, ювелиры (а также отдельная группа специалистов по работе с золотом и драгоценными камнями), врачи, шкиперы дальнего плавания. Всех их следовало совершенно уравнять в статусе и правах с купцами 1-й гильдии.
Ко второму уровню предлагалось отнести профессии, обладатели которой получали хорошую выучку: часовых дел мастера – изготовители комнатных и наручных часов, инструментальщики, оружейники, сварщики, золотых и серебряных дел мастера, не работающие с драгоценными камнями, медники, производители фарфора, гончары, шляпники, галунщики, столяры, резчики по дереву, изготовители деревянных и каменных фигур, конфет, дантисты и прочие медики, за исключением практикующих врачей, оформители интерьеров, гравёры, не вошедшие в предыдущую группу, мастера золотного шитья. Эти профессионалы приравнивались по положению к купечеству 3-й гильдии.
Третья категория профессий, для которых, как считали авторы Мнения, специальной науки не требовалось, включала в себя книжных переплетчиков, кузнецов, сапожников, шорников, цирюльников, пекарей и проч.[627]. Их правовой статус должен был соответствовать положению посадских людей.
Эта идея классификации ремесленников, явно нацеленная на то, чтобы поставить большинство их, как русских, так и иностранцев, на самый низкий уровень, наверно, исходила от купечества, опасавшегося, как бы его права и привилегии не достались слишком широкому кругу людей. Впрочем, в ней вполне мог учитываться уровень доходов большинства ремесленников, которых и поместили в общие категории с людьми, получавшими такие же доходы в других профессиях. Кроме того, Мнение подразумевало, что представительство ремесленников в Городской думе, где они численно преобладали согласно Жалованной грамоте 1785 г., должно резко сократиться. Для образования цеха 1-й гильдии нужно было 15 мастеров, 2-й гильдии – 30 мастеров, а 3-й – 50. Правда, различие между иностранными и русскими мастерами не проводилось, и все они должны были состоять в общих гильдиях. Тем не менее только в наиболее распространённых профессиях набралось бы достаточно мастеров для создания цехов, но если их не хватало, то близкородственные профессии могли объединяться в общий цех.
Крепостные (господские люди), согласно Мнению, могли бы тоже вступать в ремесленные цехи, но их возможности передвижения ограничивались паспортным режимом. Им нельзя было становиться мастерами, иметь под своим началом подмастерьев и вообще никаких учеников, кроме крепостных их собственного хозяина. Иностранных мастеров также предполагалось подвергнуть определённым ограничениям. Ни один человек, не приписанный к соответствующему цеху, не мог заниматься данной профессией или называться городским ремесленником. Всем ремесленникам во Мнении предписывалось приносить присягу на верность цеховой системе. Дальнейший контроль над ними налагался запретом на договорное установление цен и на внедрение любых новых машин или инструментов, предназначенных облегчить работу ремесленников или существенно её улучшить, без предварительного разрешения от ремесленного совета и выборного руководства ремесленных цехов.
Это руководство должно было состоять из двух-трех выборных старшин от каждой профессии – эквивалент судей словесных судов для купечества. Цеховым старшинам надлежало выбирать членов Ремесленной управы и председателя, а также главу, являющегося членом Шестигласной думы. Этот голова находился бы с ремесленниками в тех же отношениях, что бургомистр с купцами. Члены и председатель совета были бы сопоставимы с купеческими старшинами. На старшин возлагалось общее руководство деятельностью цеха, а на Управу – контроль над отдельными профессиями[628].
Нет никаких данных о том, что Мнение когда-либо принималось всерьёз высшими властями или тем более проводилось в жизнь. Но если купечество так остро ощутило необходимость принизить статус ремесленников, что выступило с этим Мнением, значит, екатерининский Ремесленный устав явно обеспечил мастеровым более высокое место, чем раньше. Купцы согласны были предоставить такой статус только тем из них, кого мы в наши дни назвали бы лицами лицензионных профессий, но настаивали на проведении границы, которая отделяла бы этих специалистов с их привилегиями и статусом от большинства ремесленников, чьё положение было ниже. Видимо, в отношениях между купечеством и ремесленниками существовала известная напряженность.
Социальная напряженность проявлялась и внутри мастерового сословия, особенно в отношениях между русскими и иностранцами. Последние преобладали в тех специальностях, которые требовали наиболее квалифицированного труда. Например, добрая половина владельцев ткацких станков была иноземного происхождения, причём самыми многочисленными из них были французы[629]. Иностранцы, в силу своего более высокого мастерства и культуры, по-прежнему чувствовали свое превосходство над русскими ремесленниками. Это прозвучало в 1766 г. в их просьбе о пожаловании привилегий в дополнение к тем льготам, что достались русским мастеровым. Ремесленный устав 1785 г., казалось бы, призывал всех мастеров одной профессии, независимо от национальности, сплотиться в единый цех. Как значилось в статье 64: «Буде кто ремесленный иногородный или чужестранный пожелает в городе записаться в Управу, то он должен представить или письменное свидетельство от Управы иного города, или же работу своего ремесла для свидетельства, как о том 60 пункт гласит». Тем не менее иностранцы сохраняли собственный ремесленный совет, или Управу, параллельно с тем, который руководил русскими мастеровыми.
Несомненно, неспособность русских и иностранцев взаимодействовать в корпоративной организации проистекала как от культурных, так и от экономических различий. Ни одна из сторон не желала уступать другой руководство делами всего ремесленного сословия, а потому полного слияния двух корпораций не произошло, так что две группы ремесленников продолжали функционировать бок о бок в одном городе.
Больше книг — больше знаний!
Заберите 30% скидку новым пользователям на все книги Литрес с нашим промокодом
ПОЛУЧИТЬ СКИДКУ