Аменемхет I и начало XII династии

Около 1990 г. до н. э. (или, согласно Хейсу, в 1991 г. до н. э.) визирь Аменемхет взошел на трон с Хоровым именем Сехетепибра; он стал известен как Аменеммес (согласно Манефону), или Аменемхет I. Обстоятельства его прихода к власти неизвестны. Очевидно, что у него не было широкой поддержки, и это могло привести к гражданской войне. Прежде всего, визирь не был связан родством с представителями царской династии, хотя и не исключено, что он был родственником Ментухотепа III, чья мать также не была из царского рода. Следует иметь в виду, что во времена Древнего царства пост визиря часто занимали родственники царя; это могло относиться и к Аменемхету, что объяснило бы благосклонность к нему последнего Ментухотепа и дерзость, с которой он захватил престол.

В любом случае мы уверены в том, что Аменемхет не был прямым наследником царей XI династии. Это очевидно из текста, составленного, по всей вероятности, по распоряжению самого царя, где поясняются происхождение и родственные связи нового фараона. Речь идет о «Пророчестве Неферти» (на самом деле это «пророчество» было написано уже после того, как произошло предсказываемое им событие). Этот текст приобрел огромную популярность в Египте: нам известны две его копии, сделанные во времена XVIII династии, и восемнадцать списков, относящихся к рамессидскому времени (XX династии). Для придания большего веса своему сочинению автор текста представил пророка Неферти жрецом из Бубастиса, жившим при первом царе IV династии Снофру и сообщающим правителю свои предсказания.

В первом пророчестве Неферти описывает беды, которым подвергнется Египет. Это описание занимает приблизительно половину текста. Оно поразительно напоминает «пессимистическую» литературу Первого переходного периода (например, «Речения Ипувера»). Во второй части пророчества Неферти сообщает о том, что на юге появится царь, который восстановит порядок и благоденствие. Он даже предсказывает, как будут звать этого фараона – Амени (сокращенная форма имени Аменемхет), и это пророчество, безусловно, относится к первому из череды царей с этим именем. Описывая положение до прихода Амени, Неферти упоминает завоевание Дельты азиатами, затем говорит о беспокойстве в обществе: «Земля будет жить в беспорядке. Я показываю тебе сына в виде врага, брата в виде противника, человека, убивающего своего отца… Земля в бедствии, но правителей много». Это настолько напоминает содержание «Речений», что иногда считают, что оба текста относятся к одним и тем же событиям. Но второе пророчество не оставляет сомнений. Неферти продолжает: «Но вот, царь придет с юга, имя ему – Амени. Он сын женщины из Та-сети [ном Элефантины]. Он сын Верхнего Египта, он примет Белую корону, но наденет Красную корону… правосудие займет свое место, беззаконие будет устранено».

Таким образом, автор не делает попытки скрыть нецарское происхождение героя; напротив, он акцентирует его и подчеркивает, что этот царь положит конец периоду потрясений. Очевидно, что автор текста взял за основу описания этого времени более ранние тексты. Но это не означает, что правлению Аменемхета не предшествовали волнения. Отмечается (в частности, Ж. Познером), что и в других текстах XI династии также описаны схожие распри. Кажется, что автор «Пророчества» умышленно связал события конца XI династии и Первого переходного периода, чтобы отметить важность роли Амени-Аменемхета. В тексте не сообщается, каким образом Аменем-хет обрел власть, но «Пророчество» подтверждает наличие периода волнений, который мог начаться после второго года правления Ментухотепа III и завершиться падением XI династии. В нем также подтверждается нецарское происхождение основателя XII династии, чьим отцом был некто Сенусерт; по крайней мере, египтяне эпохи Нового царства считали его предком царей этого дома.

Аменемхет «перестроил» Египет после беспорядков, которыми было отмечено правление Ментухотепа III. Прежде всего, как специально отмечено в тексте из Бени-Хассана, он восстановил границы номов: «Он дал одному городу узнать свои границы с другим так, что эти границы были установлены прочно, подобно небу». Затем он восстановил административную столицу в Мемфисе. Причин для этого было несколько. Возможно, что одной из них стало могущество, которое сохраняла в Фивах потерявшая власть семья Ментухотепа. И хотя Аменемхет представлял себя законным наследником Ментухотепа III, у нового царя, вероятно, не было сильной поддержки в Фивах. Кроме того, Фивы являлись центром Верхнего Египта, и местоположение этого города не было идеальным для столицы всего государства; расположенный в апексе дельты Мемфис в значительно большей степени подходил для этих целей. И наконец, Фивы служили столицей на протяжении непродолжительного времени, тогда как Мемфис в течение более чем тысячи лет оставался традиционным центром администрации. По этим и, возможно, иным причинам Аменемхет перенес столицу в Иттауи, расположенный вблизи Мемфиса. Название столицы отражает цели царя: «[Город], завоевавший Обе земли». Из новой резиденции Аменемхет мог контролировать обе части Египта и, при необходимости, своевременно подавлять мятежи.

Тексты Первого переходного периода сообщают, что административный аппарат Древнего царства был уничтожен. Центральные зернохранилища, дворы, земельные реестры, записанные законы и обычаи исчезли, а чиновники разъехались по домам. Ментухотеп I частично восстановил централизованную администрацию, но многое еще предстояло сделать, а его преемники, судя по всему, не сильно в этом преуспели. Аменемхет I, с одной стороны, ставил своей целью полностью воссоздать древний бюрократический аппарат. Этому во многом способствовал перенос столицы в Иттауи. Расположенный близ Мемфиса, административного центра эпохи Древнего царства, Иттауи находился также неподалеку от Гераклеополя, столицы IX и X династий. При таком местоположении можно было найти старых чиновников, переживших общий упадок государства. О них было известно Хети III, и в «Поучении Мерикара» он так говорит о районе Мемфиса и Саккары: «Там есть чиновники со времен Царской резиденции». Но к началу правления Аменемхета администрация гераклеопольских монархов не существовала уже более полувека; оставшихся опытных чиновников было явно недостаточно для замещения должностей в полностью восстановленной бюрократической машине. Поэтому Аменемхет I начал полноценную пропагандистскую кампанию, задачей которой было привлечение заинтересованных в чиновничьей карьере молодых людей (по мнению Ж. Познера). Сохранились два произведения, написанные для этой цели во время его правления. Первое, «Кемит», было составлено в начале царствования автором «Пророчества Неферти». В «Кемит» содержатся практические советы для начинающего писца (формы писем, заготовленные фразы для использования в официальной переписке) и общие наставления: мудрые советы, описание преимуществ учебы и т. д. Последнее предложение полностью выдает цель сочинения: «Что же касается писца, не важно в какой области занятого в Резиденции, то он не будет несчастным». Второе произведение, известное как «Трактат о ремеслах», еще более прозрачно. Его автор наставляет сына, но на деле обращается ко всем будущим чиновникам, обучавшимся, по словам автора, в специально созданной столичной школе. Восхвалив ученость и обязанности чиновника и сравнив различные ремесла, существующие в Египте, автор показывает огромное преимущество должности писца перед всеми остальными профессиями. К сожалению, в тексте многое опущено, и автор, восхваляя свою профессию, оставляет без внимания многие важные аспекты цивилизации и социальных отношений во времена XII династии.

Аменемхет I не только воссоздал царскую администрацию, но и восстановил престиж царской власти, образ царя в глазах египетского народа. Во времена Первого переходного периода им был нанесен катастрофический урон, когда правители VII, VIII, IX и X династий обладали меньшей властью, чем номархи, вассалы царей стали их соперниками в претензии на верховенство. Обесценивание царской власти в глазах народа было не просто политическим явлением – оно в огромной степени затронуло духовную жизнь страны. В эпоху Древнего царства царя наделяли божественной сущностью; даже если идея божественности правителя не воспринималась буквально, было очевидно, что фараон вы делялся из общей массы всех своих подданных. В Первый переходный период авторы сказок не стеснялись показывать царя в самых унизительных ситуациях. Так в «Сказке о Неферкара и военачальнике Сасенете», в которой описываются события самого конца VI или времен VIII династии, царь вместе с военачальником и некоторыми высокими сановниками плетет интриги против «тяжущегося из Мемфиса». Этот житель Мемфиса подослал шпионов к своему господину и узнал, что отношения Сына Ра и военачальника Сасенета носят весьма щекотливый характер: «Царь прибыл в дом вое начальника Сасенета. Он бросил кирпич и пнул ногой [дверь]. После этого к нему опустилась лестница. Он поднялся по ней… После того как его величество сделал то, что хотел, с ним [военачальником], он отправился в свой дворец. Так… он провел четыре часа в доме военачальника Сасенета». Конец истории утрачен, но нам известно главное – выражение «сделать то, что хочет, с кем-то» в древнеегипетском языке имело определенно сексуальный подтекст. На этом примере становится очевидно, каким образом сходил на нет престиж царской власти.

Существуют и другие сказки, относящиеся к первым годам Среднего царства; они не такие скабрезные, но также представляют некоторых царей Древнего царства в довольно неприятном, если не сказать отвратительном, виде. Все указывает на факт, что в те времена общественное мнение не было благоприятным по отношению к царской власти (по Ж. Познеру). Именно с ним боролась армия писцов Аме немхета I. Он стремился связать свою власть с личностями ранних фараонов Древнего царства, в частности со Снофру, поскольку, в отличие от своих авторитарных преемников, последний все еще оставался в народной памяти великим правителем. Помимо этого, видимо, под влиянием осирической религии и морали Аменемхет I пытался акцентировать внимание на своих человеческих качествах. В его обращении к сыну есть такие слова: «Я подавал бедному и кормил сироту. Я был доступен как безродному, так и человеку с положением».

Нам не узнать, увенчались ли эти попытки Аменемхета I успехом. Но стоит отметить, что начиная с его правления литературные нападки на личность царей прекратились. Но для окончательного восстановления царского авторитета оставалось подчинить местных правителей и установить над ними полный контроль. Но поскольку общая политическая ситуация оставалась шаткой, а номархи все еще сохраняли свое могущество, это было осуществлено только при Сенусерте III, которому удалось полностью восстановить монархию по модели Древнего царства. Поэтому при Аменемхете I номовая система, равно как наследственные права номархов, оставались неизменными. Тем не менее он предпринял попытку установить надзор над номовой администрацией и предотвратить гражданские беспорядки в ключевой момент перехода власти, то есть обеспечить наследственность царской власти по своей линии. Для этого он, во-первых, направил в каждый ном царских надзорных, а во-вторых, при жизни назначил старшего сына своим соправителем.

Царский надзор в номах осуществлялся преимущественно в сфере сбора податей. Для надлежащего управления страной центральному аппарату были необходимы точные данные об экономическом положении на местах. Все собираемые налоги привозили в столицу, и для правильного планирования общегосударственных расходов было необходимо знать реальный доход царской казны. Поэтому по крайней мере в первой половине XII династии укрепилось сотрудничество между царской и номовой администрациями, однако нам неизвестно, насколько это в действительности соответствовало плану Аменемхета I. У нас есть несколько свидетельств того, как царские чиновники и номархи совместно управляли сбором налогов и производственными силами царских имений. Наиболее полный источник относится ко времени правления Сенусерта I, но у нас есть основания полагать, что описываемая ситуация сложилась уже при Аменемхете I. «Все налоги, причитающиеся царю, прошли через мои руки, – говорит номарх. – Начальники надсмотрщиков над пастбищами царского скота прислали мне 3000 отборных быков… и я платил регулярно доходы от их аренды, и в моих расчетах с любым из царских управлений никогда не было долгов».

Медленно, но уверенно Аменемхет I восстановил экономический контроль над провинциальной администрацией, оставив номархам право наследования должности и большую свободу действий. Установка границ поселений и возрождение земельного реестра (уже на втором году правления, судя по журналу одного из писцов главного управления реестром) также означала определенное вмешательство в дела местных властей. Год за годом оно увеличивалось за счет усиления контроля за штатом, землями и скотом, закрепленными за царским хозяйством в разных номах.

Царская сокровищница стала одним из главных инструментов власти в руках царей XII династии. Она обладала собственным транспортом и полностью находилась в ведении высших сановников при царском дворе, никоим образом не зависевших от номархов.

Номархи могли представлять настоящую опасность лишь в момент временной слабости, возникающей при смене правителя. Существовал риск, что номархи могут объединиться, чтобы повлиять на процесс наследования, что, вероятно, и произошло после смерти Ментухотепа III. Аменемхет устранил такую возможность, обеспечив преемственность власти еще при своей жизни. В тексте стелы из Абидоса сообщается, что на 20-м году правления царь даровал своему сыну Сенусерту I такой же статус, как и у него самого. Таким образом, сын Аменемхета, уже будучи царем, имел больше возможностей противостоять оппонентам после смерти отца. Это было мудрым решением, поскольку воцарение Сенусерта оказалось не столь простым.

Начало соправления Сенусерта совпало со всплеском военных кампаний за пределами Египта. Это наводит на мысли о том, что царь был уже слишком стар для заграничных походов и передал армию в руки наследника.

Если следовать «Пророчеству Неферти», в первой половине своего правления Аменемхет сосредоточил военные силы на выдворении иноземцев, заполонивших дельту во время беспорядков в конце XI династии. Чтобы предотвратить их возвращение, он возвел крепости вдоль границ дельты: к востоку, где наибольшую опасность представляли азиаты, он построил «Стену повелителя»; к западу была сооружена крепость от ливийцев.

Несмотря на название, «Стена повелителя» не была протяженным сооружением наподобие тех, что строили китайцы и римляне. Она представляла собой ряд отдельных укреплений на важнейших стратегических путях в Египет. Это подтверждается в знаменитых «Странствиях Синухета»: герой, убегая из Египта, опасался быть арестованным на «Стене повелителя» и «пригнулся в кустах, чтобы дневная стража в дозоре на стене не заметила» его. Основные пункты были укреплены, но не обнесены сплошной стеной, поэтому с приходом ночи Синухет смог проскользнуть мимо стражи незамеченным. Эта крепость, по всей видимости находившаяся при входе в Вади-Тумилат, еще не обнаружена археологами.

Военная политика первой половины правления Аменемхета носила преимущественно оборонительный характер. С началом соправления Сенусерта ее характер существенно изменился. На 24-м году правления Аменемхета и на 4-м году совместного правления египетские войска вторглись на территорию Палестины (стела Несумонту). На юге Египет также начал завоевания: на 20-м году правления Аменемхета Сенусерт основал в Нубии крепость Бухен и принес отцу славу «покорителя жителей земли Вават и… пленившего меджаев» («Поучение Аменемхета I»). На 29-м году в Нубию прибыло значительное пополнение египетского войска, в то же время египтяне были чрезвычайно активны в пустынях к востоку, юго-востоку и юго-западу от Нижней Нубии.

Пока не установлено, как далеко отодвинулась граница Египта и Нубии. В Керме, к югу от третьего порога Нила, были обнаружены остатки двух крупных построек из сырцового кирпича, рядом находился некрополь. В одной из гробниц найдены статуи некоего Хапиджефа и его супруги. Хапиджефа, номарх Асьюта, жил при Сенусерте I. По мнению Дж. Рейзнера, этот чиновник был назначен египетским управителем Судана и впоследствии был похоронен в своей провинции. Против этой гипотезы выступали Г. Юнкер и Т. Сейв-Седерберг, которые считали, что, во-первых, для египтян захоронение за пределами Египта было крайне нежелательным, а во-вторых, Хапиджефа вряд ли согласился бы на столь незавидную участь, притом что имел уже готовую гробницу в Асьюте. Кроме того, в некрополе Кермы найдено большое количество памятников, относящихся ко временам после XII династии, и сейчас исследователи склонны датировать его XIII династией. Найденные на некрополе более ранние памятники, в частности относящиеся к концу Древнего царства, могли оказаться там в результате разграблений во время Второго переходного периода, в которых суданцы принимали самое активное участие.

Если согласиться с этой точкой зрения, то можно сказать, что при Аменемхете I были завоеваны земли от Асуана до северной границы второго порога Нила. С единоличным воцарением Сенусерта I границы Египта еще больше расширились на юг.

В эпоху Древнего царства основным врагом Египта была Ливия, земля чехену. Во времена VI династии в том же регионе появились чемеху. Эти два народа часто смешиваются в египетских текстах. В эпоху Среднего царства ливийцы продолжали представлять собой угрозу, и Аменемхет возвел против них крепость в Вади-Натруне. На 30-м году правления Аменемхета I после присоединения Нижней Нубии Сенусерт направил войска к землям чемеху. Миссия завершилась успехом, но по возвращении его ожидало горе. Накануне его прибытия в столицу случился дворцовый переворот, в результате которого погиб Аменемхет I. В сказке о Синухете сообщается, что это произошло «в год 30, третий месяц половодья, на седьмой день», то есть примерно 15 февраля 1962 г. до н. э. (по У. К. Хейсу). Сенусерт был соправителем отца немногим больше девяти лет.

Сцена конца необыкновенной карьеры Аменемхета I известна по очень необычному тексту – «Поучению Аменемхета I». Странность заключается в том, что в этом памятнике уже умерший царь обращается к своему сыну Сенусерту I из загробного мира и рассказывает ему, как закончился его земной путь: «Это случилось после ужина, спустилась ночь, я удалился и лег в постель. Я был уставшим и погрузился в дрему. [Внезапно] до меня донеслись [удаленные] звуки гремящего оружия и [голоса] людей, выкрикивающих мое имя. Я проснулся от звуков борьбы. Я был один, я видел, как сражается стража. Я [сразу же] взял в руки оружие, я мог их вызвать на бой. Но никто ночью не храбр, никто не может сражаться в одиночестве, никто не может победить без союзников. Увы, они напали, когда не было тебя [рядом]…»

Во время трагедии Сенусерт был еще на границе Египта, он узнал о происшествии, находясь в западной Дельте. О том, как это случилось, сообщает Синухет: «Придворные друзья послали известие для царского сына о том, что случилось при дворе. Гонцы нашли его в пути, настигнув на пороге ночи. Он нисколько не медлил. Сокол [то есть метафорически новый фараон] полетел с провожатыми своими, не сообщив об этом войску своему».

Синухет объясняет стремительность и секретность отъезда царевича: «[Но] послали и к [другим] царским детям, следовавшим за ним, и призвали одного из них…» В «Поучении Аменемхета I» сообщается, что заговор был устроен приближенными старого царя: «Я не предвидел ничего, не чувствовал опасности… Но разве женщины когда-либо брались за оружие? Разве предатели могли быть выращены в самом дворце?» И в другом месте: «Те, кто ел мой хлеб, затеяли заговор; те, кому я подавал руку, устроили мятеж». Другими словами, несмотря на предосторожность Аменемхета и назначение Сенусерта соправителем, существовала опасность борьбы за царский престол. Соотношение сил было настолько неясным, что Синухет бежал в Азию из страха быть вовлеченным в борьбу (на что у него, как чиновника гарема, были все основания): «Я не хотел возвращаться к этому двору. Думал я, что случится резня».