Подготовительный класс: раньше и сейчас

Помню, как я начал учиться в подготовительном классе школы. Это было осенью 1961 года. В первый день я сел в школьный автобус на углу оживленной улицы рядом с нашим домом, гордый тем, что самостоятельно прошел около 200 м. До моего пятого дня рождения оставалось больше месяца, и я был самым младшим в классе. Большинству детей уже исполнилось пять, а некоторым – шесть. Даже девочки были выше меня! У меня было еще одно «отягчающее обстоятельство»: поскольку заговорил я только в три с половиной года, то к пятилетнему возрасту все еще отставал в развитии речи и понимания. Вдобавок я немного стеснялся.

Забегая вперед, замечу, что мой школьный день был недолгим: я садился в автобус в 8 утра, приезжал в школу в 8:30 и возвращался домой в 11:30, как раз к обеду. Я учился в первую смену. Такие же занятия проходили днем, с полудня до 15:30. Это был конец американского беби-бума, так что школы были переполнены. В моем классе было почти 30 человек, а вообще в 1960 году в среднем по стране на одного учителя приходилось чуть меньше 26 учеников[178].

В школе нас встретила добрая учительница и показала, куда повесить верхнюю одежду. В классе не было парт, столов или стульев. На кафельном полу лежал большой овальный ковер. Вдоль стен были полки с несколькими книгами (в основном с картинками), над полками – нарисованный алфавит и арабские цифры с 1 до 10. И никакой доски.

Недостаток книг на полках восполняло множество чудесных вещей: морские раковины, орехи и семена, листья разной формы и цвета, множество стеклянных прямоугольных террариумов с ужами, хомяками, морскими свинками, мышами, плоской круглой рогатой ящерицей, которую мы называли рогатой жабой. Самым привлекательным (по крайней мере, для мальчишек) был живой тарантул. В классе были и аквариумы, один с рыбками, а другой с лягушками и головастиками.

Подготовительных классов было два, «А» и «Б», они располагались в отдельном здании на небольшой территории, отгороженной забором от остальной школы, где учились дети с первого по шестой класс. У нас была собственная площадка во дворе с маленькими качелями, горкой и каруселью. Там же было много трехколесных велосипедов, тележек и самокатов. Площадка стояла на утрамбованной земле, а ее окружала дорожка шириной метр с небольшим, где мы могли кататься и играть в игрушки на колесиках.

Кроме уроков у нас было две перемены, дневной сон, завтрак и время для чтения. Во время занятий учительница стояла около террариума или аквариума и рассказывала об их обитателях. На завтрак мы ели печенье или пирог и запивали пакетиком молока.

После сна мы собирались вокруг учительницы, и она читала нам какой-нибудь короткий рассказ. Но сидеть рядом с учительницей и слушать рассказ было необязательно, поэтому некоторые дети, и я в их числе, ходили по комнате и рассматривали животных и рыб, пока она читала. Главное было вести себя тихо и не мешать остальным слушать. Прочитав страницу, учительница поворачивала книгу и показывала детям картинку.

Нам не нужно было читать, писать или выполнять письменные задания. Мы рисовали, лепили из пластилина, делали поделки из бумаги или деревянных палочек, и, когда приносили их домой, родителям они казались бесценными. Мы также отливали в формочках фигурки из гипса.

В те годы главной задачей подготовительного класса была адаптация детей к школе. Мы должны были научиться выполнять указания учителя и познакомиться с чтением и цифрами. А учиться этому предстояло в более старших классах. Учителя стремились поддерживать природную любознательность каждого ребенка, ведь это – основа для более структурированного обучения в начальной, средней и старшей школе. Тяга к исследованиям и способность мыслить считались более важными, чем заучивание наизусть. Мы не сдавали никаких тестов. Единственное, что мы должны были выучить наизусть, – это свой домашний адрес и номер телефона на случай, если потеряемся. И ведь моя школа не была экспериментальной, в таком обучении не было ничего уникального[179]: по этой модели дети учились в подготовительных классах уже больше ста лет[180].

Однако сегодня все изменилось. Поскольку я – специалист по детскому развитию, я регулярно бываю в подготовительных классах и вижу, что перемены разительны. Во всех классах стоят столы и стулья или парты – а ведь четырех-пятилетние дети вряд ли развиты настолько, что смогут легко высидеть на одном месте. Однако дети вынуждены проводить много времени за партами и выполнять письменные задания на знание цифр и букв. Культура изменилась вместе с мебелью: теперь все дети должны сидеть смирно и слушать учительницу, когда она читает рассказ. А террариумы и аквариумы, которые были моими лучшими воспоминаниями о подготовительном классе, исчезли. И, не дай бог, в классе будет жить тарантул! В конце учебного года сегодняшние выпускники подготовительного класса должны уметь читать, писать и решать математические примеры, хотя еще в 1980 году всему этому учили в первом классе[181].

В опросе учителей, опубликованном в конце 1980-х годов, участники сообщили о следующих навыках, которыми должны были владеть выпускники подготовительного класса: назвать части тела (голова, нос, рот и т. д.), перечислить основные цвета и фигуры (треугольник, квадрат, круг), уметь считать от 1 до 20, расставлять три предмета по размеру (маленький, средний, большой), правильно держать карандаш, называть буквы алфавита, пользоваться пластилином или клеем и ориентироваться в днях недели. Что касается навыков работы в классе, ученики должны были сидеть группами, слушать учителя, не мешать одноклассникам, ждать своей очереди[182]. (Единственным предвестником грядущего ускорения 1990-х и 2000-х, обнаруженным в этих исследованиях, можно считать тот факт, что возраст овладения перечисленными навыками упорно снижался.)[183] Похоже, сегодня от трехлеток, которые идут в детский сад, требуется то же, что знали выпускники подготовительного класса еще поколение назад.

Читая эти данные, я задавался вопросом: не стала ли одной из причин ускоренного обучения высокая плата за детский сад? Возможно, школы, которые стремились привлечь учеников, уверяли родителей в том, что могут дать более высокий уровень образования. Проверить эту гипотезу весьма трудно, но есть косвенные признаки того, что это правда[184].

Хотите знать, что включает современный список навыков выпускника подготовительного класса? Кроме определения фигур и букв, это счет от 1 до 50, подсчет 10 предметов, сложение и вычитание 1, 2, 3, 4 и 5, написание своего имени и фамилии, чтение часто встречающихся слов и списывание текста. В предыдущие десятилетия многие из этих навыков дети изучали только в первом классе.

Сегодняшним ученикам подготовительных классов сложнее еще и в том плане, что они должны «читать и понимать прочитанное на уровне 0,75 по школьным методикам оценки (например, DIBELS, SM, AR, STAR Reader, Wright Group) и/или тесту MAP». (Все это стандартизированные тесты, которые должны проходить дети.) Бедняги также должны «иметь уровень знаний по математике на уровне 0,75 по SM, MAP и/или школьным методикам оценки». И в школьном округе, где действуют эти критерии, от родителей требуют подписать бумагу, что они ознакомились с правилами для выпускников подготовительного класса.

Подготовительный класс теперь регламентированное, высокоорганизованное предприятие, которое работает по программе Единых образовательных требований. В Единых образовательных требованиях указан уровень, которого должны достичь ученики по математике, обществознанию, естественно-научным дисциплинам, английскому и иностранному языкам[185]. Согласно Единым образовательным требованиям по математике, в подготовительном классе «время обучения должно быть распределено на изучение двух важных тем: (1) представление и сравнение целых чисел с помощью предметов; (2) описание форм и пространства. В подготовительном классе числам следует уделять больше времени, чем другим темам»[186]. Общее направление программы Единых образовательных требований соответствует тому, чем я занимался в моем собственном подготовительном классе много лет назад: учительница считала с нами головастиков, листики, камешки и т. д., показывала нам различные предметы и говорила, какой они формы.

Сегодня на смену поддерживающим, интуитивным методам, с помощью которых учили нас, пришло дидактическое обучение и требования «справиться» с материалом письменного теста. Мы ориентировались в целых числах с помощью набора предметов, но теперь в Единых образовательных требованиях для «класса 0» дано определение конкретных «модулей знаний», которые должен освоить каждый ребенок. Это, например, «счет и элементы множества», «действия и алгебраическое мышление», «числа и действия в пределах 10», «геометрия» и «математическая практика»[187]. Затем эти темы делятся на сегменты.

НАПРИМЕР, В МОДУЛЕ «МАТЕМАТИЧЕСКАЯ ПРАКТИКА» ДЕТИ ДОЛЖНЫ ОСВОИТЬ СЛЕДУЮЩИЕ НАВЫКИ:

1. Понимать задачи и добиваться их решения;

2. Рассуждать абстрактно;

3. Приводить веские доводы и критиковать рассуждения других;

4. Составлять задачи по образцу;

5. Пользоваться подходящими инструментами стратегически;

6. Следить за точностью;

7. Искать и использовать структуру и…

8. Искать и выражать закономерности в повторных рассуждениях.

Эти компетенции выходят далеко за уровень даже многих очень развитых детей четырех, пяти и шести лет. Конечно, с помощью принуждения и упражнений можно научить четырех– и шестилеток автоматически воспроизводить такие навыки, но мало кто из них действительно справится с рассуждениями, лежащими в основе концепций. Когда мерой успеха становится установленное государством тестирование, от учителей требуют уделять внимание заучиванию наизусть ответов тестов, а не независимому мышлению и мыслительным способностям детей.

Родители, которые читают эти строки, могут подумать: «Но современный мир гораздо сложнее, чем был в 1960 году! А сегодня, чтобы конкурировать, мой ребенок должен воспринимать эту информацию в подготовительном классе». Или: «Знаю, что это неразумно, но другие дети занимаются этим в подготовительном классе, и я должен подготовить моего ребенка, чтобы он добился успеха».

Хочу сразу ответить на эти возражения. Во-первых, в 1961 году, когда я пошел в подготовительный класс, до полета «Аполлона» на Луну оставалось еще почти десять лет. Такие вещи, как Интернет, компьютер и ноутбук, смартфоны и планшеты, тогда еще или не изобрели, или до их широкого распространения оставались десятилетия. У нас даже калькуляторов не было! Ни один учитель не мог разработать программу «единых требований», чтобы подготовить нас к появлению изобретений и новой информации.

Но в 1960-х в образовании явно чувствовалась оптимистичная уверенность, что мир станет более сложным и что юные умы нужно воспитывать и формировать так, чтобы они учились мыслить и рассуждать. Надо было, чтобы дети смогли освоить новые изобретения и быстро сделать их частью своей жизни. Учителя всячески способствовали развитию независимого мышления. Это подтверждает тот факт, что сегодня я успешно пользуюсь смартфоном и ноутбуком и другими современными техническими устройствами, как по работе, так и в собственное удовольствие (несмотря на насмешливые взгляды моих детей, которым сейчас около 20 лет). И, по счастью, мне больше не надо пользоваться логарифмической линейкой для сложных математических вычислений!

Кроме того, в 1960-х мы знали: научиться читать – значит получить доступ ко всем чудесным знаниям: к тем, что уже были известны в 1961 году, и к тем, что еще предстояло открыть. Данные национального тестирования показывают: в 1961 году у детей, учившихся в подготовительном классе, уровень понимания прочитанного был выше, чем у нынешних детей (хотя у них и не было уроков «подготовки к чтению и письму», а официальное обучение чтению начинается только во втором классе)[188]. Кроме того, от детей не требовали помнить большого количества фактов, но они должны были хорошо понимать концепции. И детям не разрешалось идти в обучении дальше, пока они не усваивали знания, на которых основывалось их дальнейшее обучение.

Американские дети, обучавшиеся в подготовительном классе в 1961 году, заняли первое место по достижениям в учебе среди развитых стран. Но те, кто учился позже с помощью зубрежки и по ускоренной программе, оказались на 18-м месте среди развитых стран. И такое резкое падение произошло за последние 20–25 лет, что точно совпадает с американской тенденцией максимально омолодить возраст обучения[189]. Если вы учите своих детей рассуждать и в разумном темпе развиваете их навыки в области математики и чтения, они будут готовы конкурировать со своими ровесниками, которых пичкали «знаниями» (а их мозг не был готов усвоить эту информацию).