Июнь

В древней Руси июнь именовался изок, что означает «кузнечик». Действительно, в этом месяце особенно сильно стрекотание кузнечиков на лугах, опушках, полях.

В июне самые долгие дни в году – от зари до зари 17,5 ч. Июнь – месяц белых ночей. Но 27 июня день на одну минуту уже убавляется. И постепенно дни идут на убыль. «Солнце на зиму, лето на жару» – говорят в народе.

Луга украсились цветастым ковром. Лес наполнился ароматом. Кругом все цветет: брусника, малина, калина, шиповник, ромашки, клевер. По сыроватым полянам и редколесью белеют любки – белые фиалки. По берегам рек, на лесных опушках, в горах в начале лета вас встретит цветущая аквилегия, или водосбор. В июне зацветают пионы, которые нередко называют соперниками чудесных роз. В цветниках цветут лилейник, наперстянка. На опушках лесов щедро угощает пчел нектаром своих цветков кипрей, или иван-чай. По краям болот, берегам ручьев, в канавах расцветает лекарственное растение – кресс водяной, или жеруха лекарственная. На лесных полянах и в лугах поспевает земляника.

Б. Александров

* * *

Июнь – розан-цвет. Конец пролетья, начало лета. Самые длинные длятся дни; на дальнем Севере и вовсе ночи нет: не заходит солнце. На сырых лугах цветы, теперь все больше солнечного цвета: купальницы, калужницы, лютики, луг от них весь золотой.

В эту пору – в самую пору солнечного рассвета – люди собирают целебные цветы, стебли, коренья себе про запас, чтобы, вдруг занедужив (заболев), передать себе собранную в них живительную силу солнца.

И вот уже прошел самый долгий день во всем году – 21 июня – день летнего солнцестояния.

С этого дня медленно-медленно, а кажется-то как быстро!.. – так же медленно, как прибывает весной свет, – день идет на убыль. И поговаривает народ: «Макушка лета уж через прясла глядит». (Прясло – часть изгороди до столба, а также вообще изгородь.)

У всех певчих пичужек гнезда, во всех гнездах – всех цветов яички. Сквозь тонкую скорлупку просвечивает нежная маленькая жизнь.

В. Бианки

* * *

Пришел июнь и оставил от ночи один темный час.

Недовольно забубнили совы: «Для чего нам день?» Зато дневным птицам радость: ночь-то короче воробьиного носа!

Вот она, пора белых ночей!

Птичка-зарянка поет на еловой пике: одним глазком зарю вечернюю провожает, другим утреннюю встречает.

Все тайное стало явным. Все невидимое – видимым.

Видно, как спят, смежив лепестки, цветы дневные. Как просыпаются в темной чаще ночные цветы, как испуганно приоткрывают они лепестки-ресницы и зачарованно поворачивают головки за плывущей луной.

Видно, как слетаются ночные бабочки-бражники к нашей северной орхидее – ночной красавице любке. Ведь только ночью открываются ее цветы и пахнут только ночью.

Ночной ежик семенит по тропинке. Ночная летучая мышь порхает над головой.

Ночная кукушка годы считает. Козодой, прищурив сумеречные глаза, урчит заунывно и долго.

Туман повис над рекой; сонно чмокают мокрыми губами ленивые рыбы. Тростинки вглядываются в черноту – но не дрогнет даже их отражение.

Все призрачно и невесомо: видно и не видно, слышно и не слышно. И деревья стоят по пояс в тумане, дыхание затая.

На землю оседает белый пух тополей: как иней, как ночная пороша. И даже падающая хвоинка тревожит чуткую тишину.

А звезды тускнеют, не успев разгореться. А заря разгорается, не успев потускнеть.

И снова зарянки славят зарю.

Н. Сладков

* * *