Генри Перселл (1659–1695) Смерть найдешь там

Перселл справедливо считается одним из величайших композиторов зеленой и прекрасной земли Англии, и уж точно величайшим с елизаветинских и яковетинских времен. За свою короткую жизнь он написал много музыки и мог бы, наверное, стать еще более великим. Он умер в тридцать пять лет, в расцвете карьеры. Если бы он прожил дольше, то, возможно, затмил бы даже великого гражданина Англии немецкого происхождения Генделя.

Интересно, что популярная история о его смерти, если она правдива, является одной из самых дурацких и бессмысленных трагических случайностей, которые вполне могли бы и не происходить. Как и многие добропорядочные англичане, Генри отдавал должное хорошей выпивке и общению с друзьями в тавернах и театрах. Эти мужские вечеринки все больше раздражали его жену, но, сколько бы усилий она ни прикладывала, все же не могла ничего с этим поделать.

Вернувшись однажды поздно из театра, Генри обнаружил, что не может войти в дом. Его жена дала слугам указание не пускать его, невзирая на любые протесты. Она подумала, что это станет ему хорошим уроком, и он начнет вести себя более пристойно. К несчастью, она оказалась более чем права. По каким-то причинам Генри пробыл на улице слишком долго, и из-за всем известной холодной и влажной английской погоды простудился. У него поднялась температура, положение усугубилось, и 21 ноября 1695 года он скончался. Трудно даже представить, как раскаивалась его жена в своем поступке.

Согласно другой, не такой забавной версии, умер он от туберкулеза, который не имел никакого отношения к его гулянкам и в те времена был очень частой причиной смерти. Существовала и еще одна история, согласно которой он умер (или даже был убит) от отравленного шоколада; так что, возможно, идея «шоколадной смерти» существовала задолго до появления популярного современного десерта. Что бы там ни произошло на самом деле, буквально в последний день своей жизни он успел написать завещание, в котором оставлял все жене (очевидно, простив ее), так что он, по всей видимости, прекрасно знал, что умирает.

Так классическая музыка лишилась гения, который заслуживал более долгих лет творчества, подобно Моцарту почти век спустя. Мы можем только воображать, чего они оба могли бы достичь, проживи еще тридцать – сорок лет.