4. Девиации – следствия ошибочных действий взрослых

Зрелую личность, человека, обладающего продуктивными качествами, позволяющими ему сохранить здоровье, развивать интеллектуальный, творческий потенциал, можно назвать человеком свободным и независимым. Кроме того, что мы перечислили как черты зрелой личности, свободный человек обладает креативностью, произвольностью, чувством собственного достоинства. Ему свойственны также позитивные ожидания, определенность в самоопределении, целостность личности, отсутствие социальной и материальной зависимости.

Поведение зависимого, несвободного человека постепенно приобретает девиантные (отклонения от нормы), деструктивные, непродуктивные формы.

Зависимость – это прежде всего неумение решать задачи. Невозможность справиться с возникшей ситуацией, чувство собственной несостоятельности приводит к желанию, а затем и необходимости уйти от реальности, уйти в любой виртуальный мир, где человек любим, велик, талантлив и успешен.

Речь идет о поведении не столько отклоняющемся, сколько о деструктивном, разрушительном для личности, человеческой жизни, существовании групп людей. Устойчивые навыки такого поведения приводят к возникновению неврозов и невротическому развитию личности, которое начинается в раннем детстве.

Предпосылки деструктивного поведения (ДП). Это прежде всего нарушение принципа адекватного, качественного, своевременного удовлетворения потребностей ребенка. Период возникновения предпосылок определяется первыми пятью годами жизни ребенка, где главное время – до года.

В это время особенно значимыми являются следующие потребности:

• в самосохранении, защите. Основные жизненные эмоции и ожидания появляются именно у малыша: страшно в этом мире или весело, получится – не получится, я хороший – плохой, любимый – отвергаемый, значительный – ничтожный и т. д. Как ребенок себя чувствует, так и будет жить дальше;

• в свободе, пространстве личности. Ребенок развивается в своем узоре и своем режиме. Нельзя требовать от него, чтобы он спал, ел, гулял, учился в режиме, удобном взрослым. Конечно, спать лучше ночью, в детский сад ходить днем, но гулять, когда у мамы есть время для прогулок, а рисовать, когда папе надо посмотреть футбол, – это и есть нарушение личностного пространства, нарушение права на самоопределение. Прежде всего это приводит к разрушению аутентичности ребенка – он не умеет различать себя и жизнь вокруг, свои желания и чужие, свою природу и требования взрослых;

• в собственности, определенности пространства, правил поведения. Иными словами, ребенок благополучен в структурированном пространстве и тревожен в хаосе, где у предметов и людей нет закрепленного места, а правила противоречивы и изменчивы. Права собственности на спальное место, игрушки, подарки также должны быть неоспоримы. Ребенок должен сам распоряжаться принадлежащими только ему вещами и временем;

• в деструктивном поведении, преодолении препятствий. Трехлетнему ребенку необходим опыт борьбы и побед. Опыт преодоления препятствий, обусловленный потребностью в шуме, движении, столкновении с другими, чтобы отстоять свое «Я». Иногда для достижения своей цели он выбирает не совсем созидательные методы. Задача взрослых не запрещать ему борьбу, а показать другие, более социально приемлемые способы совладания с ситуацией.

Нарушение принципа удовлетворения потребностей, игнорирование интересов ребенка, его индивидуальных особенностей приводит к чувству несостоятельности («я плохой, ничтожный»), чувству собственной неценности, неприятию себя, к отсутствию навыков проявления любви. Эти чувства выражаются капризностью, желанием подтвердить положительное отношение взрослых к себе (требование любви), выяснением отношений, истериками, самоуничижением, манипуляциями.

Кроме перечисленных условий развития можно говорить также о социальном одобрении, поощрении человеческого при игнорировании животного поведения, сохранении прав ребенка на психологическое пространство. Уместна настороженность при пассивном поведении ребенка, а иногда и его диагностика.

Появление начальных форм деструктивного поведения в шесть-семь лет требует внимания, диагностики и активного вмешательства взрослых – родителей, педагогов, психологов. Поведение дошкольника ситуативно, непроизвольно, обусловлено мотивом, а не результатом. Другими словами, ребенок самостоятельно не может разобраться в смысле происходящего. Действия его являются реакцией на происходящее. Взрослым необходимо разобраться в ситуации и вместе с ребенком оценить и определить цели, задачи и способы выхода из конфликта. Главной компонентой такого анализа является ведущий мотив, причина поступка ребенка, а не назначение поступка плохим.

Основными развивающими потребностями в этом возрасте выступают потребность в успехе и потребность в общественно значимой деятельности (см. об этом том «Развитие личности ребенка от трех до пяти»), и здесь необходима хорошая подготовка к школе, одобрение учителей, забота взрослых о доброжелательности других детей. Требования взрослых должны быть понятны ребенку и справедливы, то есть должны быть такими, с которыми ребенок согласится. Оценивание его действий должно быть объективным по понятной для него шкале, где сравнение его работы идет как сравнение с образцом, а не с работой других детей. А отношение к ребенку – субъективным и всегда положительным. Соревнования должны иметь характер игры при любом напряжении сил на игровом пространстве и подразумевать прекращение переживаний по поводу победы и поражения вне игры. Большое значение имеет адекватность требований возможностям ребенка, для этого необходимо знать и учитывать его индивидуальные особенности.

Деструктивное поведение возникает как форма защиты при неприятии ребенка, несправедливом оценивании его действий. Такая защита часто выражается отказом от соревновательности, от решения сложных задач, а иногда от любой деятельности из боязни проиграть, не справиться. Такие дети на предложение что-то сделать всегда отвечают: «У меня все равно не получится».

Возникновению негативных проявлений также способствует дезориентация. Представления о школе не совпадают с реальностью. Несбывшиеся надежды вызывают чувства, с которыми ребенок не может справиться, о чем взрослые даже не догадываются.

Так же проявляется дезориентация в системе ценностей. Школьник, формируя мировоззрение, опирается на образцы. Без внимательного участия взрослых в этом процессе часто идеалы подменяются идолами, а образцы – образинами.

Часто в качестве защитного поведения ребенок выбирает компенсацию. Он активно участвует в той деятельности, где у него есть достижения (спортсмены-троечники, общественные лидеры и др.). Если в жизни ребенка такой деятельности нет, он вынужден заявлять о себе общественно опасным способом или идти туда, где его «уважают».

Стабилизация тенденций деструктивного поведения происходит в следующие три-четыре года, в период от восьми до двенадцати лет. Сохраняются все издержки развития предыдущего периода. К ним присоединяются эндокринные изменения, интенсивное физическое развитие. Не менее значимыми являются подростковые противоречия и социальная несостоятельность, тотальная зависимость от взрослых (подробнее об этом можно прочитать в томе «Развитие личности ребенка от семи до одиннадцати»).

Формы выражения деструкций. Такими формами становятся:

• протест в виде отказа от контакта с взрослыми, отказа от предлагаемой деятельности, поведение «назло»;

• поведение, свойственное какой-нибудь роли, маске, персонажу, чаще всего это роль нигилиста, оппозиционера или шута;

• агрессивное поведение как демонстрация эмансипации, независимости, самостоятельности;

• побег из дома как демонстрация независимости («без вас проживу»), как способ избежать наказания.

Взрослые могут помочь ребенку лишь при переключении внимания со своих воспитательных трудностей на переживания и проблемы ребенка. Необходимо восстановление эмоционального контакта через интерес к потребностям ребенка, а не к его неправильностям. Приятие без условий, искреннее желание помочь ребенку, а не себе.

Если такого не случилось, деструктивные формы поведения приобретают устойчивый характер и требуют вмешательства специалистов.

В подростковом возрасте действия носят уже преднамеренный характер, вместе с мотивом осознается результат. Ребенок находится в состоянии конфронтации, а иногда и войны со всем окружающим миром, полностью утратив доверие к нему.

Формы девиантного поведения. Формы ДП не трансформируются, они умножаются, приобретая причудливый невротический характер. Этому способствуют дополнительные поводы: незавершенная идентификация (подробнее об этом в настоящем томе, «Развитие личности ребенка от одиннадцати до шестнадцати») и так называемое предательство матери. Это ситуация, когда значимые взрослые, и прежде всего мать, устав от «плохого» ребенка, вооружившись благими намерениями исправить его на «хорошего», объединяются с противной стороной – учителями, соседями, другими родственниками.

В результате получаем такие психические новообразования, как агрессия, дромомания, хобби-реакция, зависимость.

Агрессия – один из механизмов психологической защиты, при котором разрушительное действие направлено не на виновника страданий, а на любой заменяющий его объект. Любовь ребенка к деспотичным родителям заставляет его снимать страх и напряжение агрессивными действиями, направленными на других людей. Злоба, желание разрушить окружающий мир становятся основой эмоционального состояния ребенка. Различают агрессию, направленную вовне, крайняя степень такой агрессии – убийство, и направленную на себя аутоагрессию, крайняя степень которой – суицид.

Дромомания – непреодолимое стремление к бродяжничеству, скитаниям, постоянной перемене мест. Чувство непереносимой тоски и тревоги. Подростку кажется, что плохо не ему, а плохо здесь. А где-то хорошо. Ребенок снова и снова уходит в поиске сказочной страны, где его ждут, любят и уважают.

Хобби-реакция. Если хобби есть дополнительная к основной, компенсирующая деятельность, то, в отличие от нее, хобби-реакция является деятельностью, заменяющей основную. Человек, имеющий такую девиацию, посвящает хобби всю свою жизнь, жизнь своих близких в ущерб здоровой человеческой жизни. Сегодня хобби-реакцию (азартные игры, компьютерные игры, общение в соцсетях и т. п.) относят к разновидности зависимостей, где объектом является не предмет, человек или вещество, а определенного вида деятельность. Это оправданный взгляд на проблему, так как в основе как специфической деятельности, так и специфической привязанности к объекту зависимости лежит потребность в изменении сознания. Невыносимая боль, которую доставляет реальность, заставляет подростка уходить в иной мир, где он молодец. Когда у подростка нет способа получить удовольствие, счастье естественным путем, то есть через творческую деятельность, чувство удовлетворенности от результатов труда, через общение с людьми, которые его принимают, ценят и любят, ребенок нуждается в искажении этой невыносимой действительности. В структуре причин можно отметить страх одиночества, неумение продуктивно существовать самостоятельно. Также страх разрушения, когда одновременно существуют две взаимоисключающие друг друга, амбивалентные потребности: потребность изменить ситуацию – и потребность сохранить ситуацию, оставить ее как есть; эта вторая потребность связана со страхом разрушиться, не справиться с сохранением себя без объекта зависимости.

Другие причины возникновения зависимости. Можно перечислить ряд более конкретных причин возникновения зависимости: повысить самооценку, создать видимость «взрослости», придать себе определенный статус, положение в обществе, облегчить общение, уменьшить беспокойство, разогнать скуку и др. Но все они являются частным выражением общей причины: интеллектуальной, профессиональной, эмоциональной несостоятельности нелюбимого ребенка. Потребность изменения ситуации приводит не к новым способам адаптации, а к поиску способов изменения сознания, среди которых прежде всего:

• химический (алкоголь, наркотики, медицинские препараты);

• психический (паранормальные явления, экстрасенсорика, колдовство и пр.);

• технический (компьютерные игры, интернет и т. п.);

• религиозный (участие в сектах);

• коммуникативный (общение со сверстниками, общение виртуальное, гендерное).

Классификация условна, но она отражает общую картину возможностей перехода из реальности в миф для детей, чье развитие является невротическим.

Существуют классификации невротических проявлений неблагополучного ребенка: подростковые акцептуации характера по Леонгарду – Личко, перечень форм деструктивного поведения детей для педагогов и инспекторов детской комнаты полиции. К ним относится классификация Анны Фрейд, приведенная в книге «Механизмы психологической защиты у детей». Она утверждает, что такие механизмы психологической защиты (МПЗ) возникают при неблагоприятных условиях развития личности как реактивное образование. Причиной возникновения является наличие психотравмирующей ситуации, которая может быть как краткосрочной, острой, так и длительной, хронической. Однажды возникнув как реакция защиты, давшая ребенку ситуативную выгоду, такая ситуация закрепляется как поведенческий акт, наблюдая проявления которого взрослые могут озаботиться неблагополучием ребенка. К МПЗ относятся:

1. Вытеснение. Исключение психотравмирующего эпизода из жизни. Ребенок не может вспомнить ситуацию, где он был изгоем, беспомощным и ничтожным. Он уверенно утверждает: «Этого не просто не было, этого не могло быть вообще, особенно со мной».

2. Проекция. Поведение строится исходя из положения, что все люди думают и чувствуют одинаково, то есть так, как он. Любой другой взгляд или мнение вызывает недоверие, опасение. Дети с таким защитным механизмом путают понятия «хорошо» и «нравится». Иногда недоверие перерастает в ненависть к инакомыслящим. Человек живет под лозунгом: «Версия одна – моя».

3. Интроекция. Несколько иной лозунг: «Версия одна». Никакого другого взгляда на ситуацию не может быть, поэтому анализ, особенно критический, невозможен. Например, версия, что человек произошел из космической энергии.

4. Ретрофлексия. При невозможности заслужить похвалу за дело ребенок пытается заслужить ее за усилия. Чем меньше удач, тем больше сил надо выкладывать, сохраняя непродуктивный способ выполнения работы. Взрослые как будто говорят ребенку: «Нам не нужен результат, нам важно видеть, как ты мучаешься». И ребенок демонстрирует тяготы жизни.

5. Аскетизм. Ребенок с такой защитой сознательно лишает себя удовольствий, радостей в надежде заслужить если не любовь и приятие родителей, то хотя бы их уважение.

6. Интеллектуализм. Отношение к интеллектуальной деятельности как единственно значимой. Презрение к ремеслу, искусству, спорту. Интеллектуальные усилия такого ребенка, как правило, непродуктивны. Он работает с информацией не для того, чтобы найти истину, а для того, чтобы продемонстрировать свою значительность.

7. Рационализм. Поиск аргументов в оправдание своих взглядов и поступков. Навязанное взрослыми чувство ответственности за все и за всех, чувство вины заставляет ребенка бесконечно анализировать окружающую действительность, других людей и себя. Из эффективного метода познания мира желание все объяснить превращается в непродуктивную рефлексию.

8. Инфантилизм. Отсутствие самостоятельности. Выгода такого поведения заключается в том, что ребенок, демонстрируя свою несостоятельность, избегает ответственности. Он надеется не на поощрение, которого он никогда не получал, а хотя бы на отсутствие наказания за плохо выполненное задание.

9. Компенсация. Если ребенок не может заслужить одобрение и высокую оценку в необходимой деятельности, он выбирает другую, не-обязательную, но именно такую, где его успех неоспорим. Более того, при гиперкомпенсации он может проявить неадекватное упорство в деятельности, в которой его способностей недостаточно. Например, не имея музыкального и вокального таланта, стать знаменитым певцом. Такая непродуктивность не мешает ребенку добиваться единственно важной цели, чтобы родители повысили ему оценку.

10. Зависимость. Изменения в режиме, окружении, пищевых предпочтениях и видах деятельности. Изменения в поведении без учета реальных обстоятельств. Такие изменения, как демонстрация интереса и готовности к труду при их отсутствии. Демонстрируя интерес и готовность, ребенок увиливает от работы или делает ее плохо, неполно и некачественно. Другой симптом – постоянные ложь и обман без видимых оснований. В каждой новой ситуации для ребенка содержится опасность снова и снова быть плохим, ему легче солгать, утаить, переставить акценты, нарисовать видимость, где он если не хороший, то уж точно не очень плохой. Характерны также интеллектуальное снижение, слишком много интеллектуальной энергии уходит на решение проблемы – как выкрутиться. Постоянный страх разоблачения, страх болезни и смерти приводит к тому, что глубокие и сложные эмоции становятся плоскими, примитивными. Зато появляются эмоциональные взрывы, аффекты. Заметна также неадекватность реакций и оценок.